«Красная империя зла». Запад против Сталина - стр. 27
Советское правительство столкнулось с ситуацией, когда еды не хватало, чтобы накормить все население, даже если бы весь экспорт зерна вообще прекратился, а не просто был сильно снижен, как случилось в действительности.
«Суровость и географический масштаб голода, резкое сокращение объемов экспорта в 1932–1933 годах, потребность в семенах и хаос, царивший в Советском Союзе в те времена, – все эти факторы подводят нас к выводу о том, что даже полное прекращение экспортных поставок было бы недостаточным инструментом для предотвращения голода. В такой ситуации трудно согласиться с версией о том, что голод стал результатом хлебозаготовок 1932 года и сознательным актом геноцида. Именно низкий урожай 1932 года привел к неизбежности голода» (Таугер 1991, p. 88–89) (Выделено мной. – Г.Ф.).
Запланированные показатели сбора зерна (квоты на поставку) и для коллективных, и для единоличных хозяйств неоднократно понижались, чтобы перераспределить недостачу. Часть изъятого возвращалось в деревни (Таугер 1991, p. 72–73). Примером именно таких усилий по сбору урожая, сопровождаемых часто принуждением, выдвигаются на первый план приверженцами версии о «преднамеренном» голоде как доказательство черствости и безразличия к жизням крестьян и даже как намерение казнить их или убить.
В то же время режим использовал зернозаготовки как способ прокормить 40 млн голодающих в городах и промышленных центрах, что свидетельствует о явной нехватке урожая. В мае 1932 года советское правительство разрешило частную торговлю зерном. Но в 1923–1933 годах в продажу его поступило крайне мало. Что тоже указывает на скудость собранного в 1932 году урожая (Таугер 1991, p. 72–74).
Около 10 % населения Украины умерли от голода или связанных с ним болезней. Но 90 % остались в живых, большинство из которых – крестьяне, военнослужащие с крестьянскими корнями или рабочие из крестьянских семей. Чтобы засеять и вырастить урожай в 1933 году, выжившим крестьянам пришлось работать очень напряженно в условиях нехватки еды. Это им удалось при поддержке советского правительства. Ослабленное голодом и сократившееся из-за смертей население при нехватке тягловой силы тем не менее смогло вырастить урожай в 1933 году и положить конец голоду. И это еще одно свидетельство катастрофически малого урожая 1932 года (Таугер 2004).
Программа государственной поддержки включала распределение 5 млн т продовольственной помощи, отправленной в том числе на Украину начиная с 7 февраля 1933 года[34]; поставку тракторов и другого оборудования, выделенного специально Украине; «создание сети из более чем тысячи политотделов в МТС, которые внесли большой вклад в успешный сбор урожая 1933 года» (Таугер 2012б); другие меры, включая создание специальных комиссий по посевам и уборке урожая для организации работ и распределению зерна и продовольственной помощи.
«Трактовка голода 1932–1933 годов как самого крупного в череде природных катаклизмов приводит к отличному от версии о “преднамеренном” голоде подходу. Некоторые из сторонников теории крестьянского сопротивления утверждают, будто режим использовал голод, чтобы отомстить крестьянам и заставить их работать еще больше. Однако из-за плохого урожая и нежелания некоторых крестьян продавать свои излишки голод и смерти от него начались в городах и некоторых селах еще в 1928 году. В течение следующих нескольких лет снабжение продовольствием ухудшалось не только из-за экспорта 1930–1931 годов, но и в результате плохого урожая 1931–1932 годов. Жестокие меры в период заготовок в 1931 и 1932 необходимо рассматривать в контексте голода, который разразился в городах и селах по всему Советскому Союзу с конца 1931 года; к 1932–1933 годам, как говорилось выше, рабочие и крестьяне стали умирать от голода. Если верить тому, что режим специально морил крестьян голодом, чтобы повысить дисциплину труда на сельскохозяйственных предприятиях, следует ли тогда считать голод в городах попыткой режима дисциплинировать рабочих, управленцев, их жен и детей?