Краски года времен. Сборник поэзии и прозы - стр. 22
Бывший десантник подбежал к ней обнял и потом поднял на руки и понес к двери квартиры
Лиза смотрела в его глаза и шептала: Не опускай и не отпускай меня, Пашка! Не отпускай меня, герой!
В глазах у Павла навернулись слезы, ведь только он один и знал, что на крышу полез не спасать девушку, а вместе с ней покинуть этот мир из за нелепой ссоры сначала с женой, а потом с матерью…
Чупакабра
«Слыхал, Матвеич, говорят в нашей речке, некая невидаль завелась, чупакаброй кличут» -завидев егеря Митрича у колодца из за ограды своего участка прокричал старому другу дед Семен. Егерь усмехнулся в свои буденовские усы, набрал воды в ведра и ответил грубым хрипатым голосом:" Я ж тебе, Семен, говорил,
ты б Семен себе какую -нибудь бабушку в доме завел, чтоб она тебя скалкой лечила! А то дернегь вечером самогонки и давай сказки от скуки сочинять!»
Дед Семен почесал лысину, видимо обдумывая, что ответить уважаемому в деревне сверстнику,
то ли от ужаса к большому недоверию им сказанного, скорчил кислую мину и тяжело вздохнув сплюнул через плетень, протараторил: " Ну, не хочешь, не верь! А у меня сведения то достоверные! К Степаниде внук из Пензы приехал погостить, а с ним компашка сокурсников… Так вот, Игорек – то, внучек этот, давеча ща добрым делом ко мне приходил и газетку то показывал! Там про эту дрянь и понаписано…»
«Ну! "– уже Митрич недовольно скривил физиономию- «Написано! А наша то речка, что в болото превращается причем?»
«А при том!» – отворив калитку и шагнув навстречу другу не унимаясь продолжил Семен- «При том, что они, студенты ейные, фильм про нее снимать тут будут,
чтоб всему миру про нашу чупакабру рассказать!»
– Да, я скорее в русалку поверю, чем в твою чушь, в нашей то реке» – махнул рукой Митрич, подхватил ведра и что то бурча себе под нос поспешил к своему дому, дабы бесполезная беседа с местным балагуром, что хлебом не корми, а дай ему языком почесать, не затянулась на час, а то и два.
Быстро умывшись в своем огороде и приготовив на буржуйке под старой вишней яичницу на большой сковороде, егерь посмотрел на небо, затянутое облаками и облачился в камуфляж, взял из дома новенький» Сайгак» и прихватив рюкзачок с провизией поспешил в свою лесную сторожку.
Путь к лесу через деревню Варварка был неблизким, а там вниз оврагами с густыми зарослями сосен киллометров пятнадцать до звонкой речки Клубиш, а оттуда еще семь по звериной тропе к Бабкину болоту,
где и располагалась сторожка лесника и многочисленные кормушки для лесных обитателей.
Выйдя из деревни по клеверному полю, Митрич решил идти не обычной дорогой, а сократить путь по чаще. Пройдя с десяток сосен и отбиваясь от комаров, в двухстах метрах от себя он услышал веселые молодые голоса. «Интересно и кому это в пять утра в нашей деревне, кроме Матвея – Оголтелого не спится!» – подумал он и вспомнил о студентах из Пензы, что приехали к Степаниде и из большого интереса решил поменять свой маршрут и податься за ними, но для солидности, чтоб не выдавать себя сразу, держаться на приличном расстоянии. Ветки сосен мешали ему разглядеть сколько» туристов» впереди него и что они везут в садовой тачке, тяжело толкая по густой траве.
Пройдя так киллометра три- четыре за ними Митрич решил сделать небольшой привал на перекус бутерброда с салом и небольшой перекур. Но когда трапеза была закончена, голоса стали не слышны. «Неужели они малым оврагом вниз напрямик к болоту пошли» – размышлял местный хозяин леса и решив, что все равно, все лесные тропы вдоль реки ведут именно к этому месту, досадуя, что потерял хлопцев из виду, свернул на свой, продуманный ранее маршрут.