Красивая жизнь глазами инженера первой категории - стр. 9

Уже в Пулково, сидя в зале ожидания, Алиса вспомнила бабушку, которая приезжала на вокзал за четыре часа до отхода поезда. Видимо склонность к планированию и боязнь опоздать у Алисы в крови.

Самолёт во Внуково прилетел вовремя, Алиса получила свой чемодан и выкатилась из зала прилёта в поисках заранее заказанного такси. Тут только она сообразила, что чемодан её, как и положено у заядлого командированного или туриста, обмотан синей защитной плёнкой. Путешествуя в командировках по родной стране, Алиса твёрдо знала, что если хочешь получить свой багаж не убитым и не раскуроченным, то его необходимо замотать у специальной стойки в плёнку. Но другие пассажиры особого терминала для частных бортов вряд ли явятся на посадку с чемоданами замотанными в синее. У таксиста ножичка для снятия плёнки не оказалось. Наверное, не захотел возиться. Так Алиса и поверила, что у взрослого мужчины в машине нет ничего такого, чем можно разодрать эту чёртову плёнку.

У будки охраны при въезде в терминал долго изучали присланную помощницей Венчика картинку из смартфона Алисы, потом куда-то звонили, наконец, шлагбаум открыли и пропустили. Алиса расплатилась с таксистом и с того момента, как он достал из багажника её чемодан, почувствовала, что красивая жизнь уже началась. К ней резво подскочил молодой человек в униформе, подхватил чемодан и провёл вовнутрь здания терминала. На робкий вопрос Алисы про штуковину для освобождения чемодана из синего плена, он ослепительно улыбнулся и быстро и ловко снял плёнку с чемодана. Алиса придирчиво поглядела на свой чемодан и порадовалась, что в последнюю свою командировку, когда её старый, видавший виды баул окончательно развалился, не поскупилась и купила себе солидный, с медными ручками. По медным ручкам она всегда отличала его на багажной ленте среди таких же, замотанных в синее.

Чемодан забрали в багажное отделение, а Алисе выдали посадочный талон и усадили в мягкие диваны. Диваны оказались практически такие же, как в приёмной директора, вот только Алиса теперь была не в юбке и каблуках, а в практичных дорожных штанах и кедах, поэтому смело плюхнулось в мягкое диванное нутро. В зале специального терминала для частных бортов она оказалась одна. Ну да! До отлёта ещё целых три часа, остальные пассажиры, наверное, ещё только проснулись в своих московских хоромах. К ней подошёл официант и протянул меню. Алиса открыла его и замерла, увидев цены. Официант стоял рядом в ожидании заказа, так что пришлось взять капучино. Ведь нельзя же просто почитать меню, а потом небрежно сказать:

– Спасибо, что-то мне ничего не хочется.

Если не хочется, то нечего и в меню смотреть. Алиса понадеялась, что выпив капучино, не разорится окончательно. Официант в мгновение ока исполнил заказ, и Алиса принялась посасывать свой кофе, растягивая удовольствие. А чего ещё делать? Не в телефон же без вай-фая пялиться. Спросить пароль для вай-фая Алиса, разумеется, постеснялась. Вдруг тут у всех такие деньжищи, что никто бесплатным вай-фаем даже не озадачивается.

Примерно через час в дверях показалась пара новых пассажиров: бородатый молодой человек и девушка, при виде которой у Алисы буквально отвисла челюсть. Девушка была ослепительно красива и одета в летний костюм фирмы Шанель. О том, что это именно Шанель, свидетельствовало бессчётное количество фирменных колечек Шанель на костюме. Кроме костюма на девушке присутствовали туфли на высоченных каблуках, в руках она держала сумку тоже фирмы Шанель, разумеется, тоже с колечками. Молодой человек в униформе катил за парой огромный чемодан Луи Виттон с позолоченными уголками. При виде девушки Алиса припрятала свой походный рюкзачок себе за спину. Конечно, нельзя сказать, что Алиса выглядела голодранкой. И кеды, и рюкзак, и практичные дорожные штаны были в своё время куплены Алисой в солидном магазине в Берлине во время случайной немецкой командировки, буквально выдранной из рук Мегеры, которая не могла разорваться между двумя заграничными командировками. Вещи были пошиты совсем не в Китае и очень украшали и молодили Алису, но на фоне такой вопиющей, практически подиумной красотищи, упакованной в Шанель, смотрелись более чем скромно.