Красавицы Бостона. Распутник - стр. 40

На его лице расплылась дьявольская ухмылка.

Я вылезла из испорченного платья, которое потяжелело от воды, и с громким шлепком бросила его на пол.

– Я тебя прикончу! – Я скребла дверь, как мокрая кошка, окончательная проснувшаяся (и теперь уже голая). Была готова открыть ее и наброситься на него. Дэвон подошел ближе, потянул за ручку и удержал ее в закрытом положении.

– Потом прикончишь. Сперва нужно, чтобы ты помылась и взбодрилась.

– Когда я отсюда выйду, наши прикосновения ограничатся тем, что я пырну тебя в лицо, – я оскалилась, глядя на него через стекло.

Не припомню, чтобы он был таким невыносимым, когда мы занимались сексом без обязательств. У него произошла дерьмовая смена характера или что-то в этом роде?

– Секс в приступе злости – лучший секс. – Дэвон провел большим пальцем по нижней губе, лишая меня остатков здравомыслия.

– Я же умру от обморожения! – теперь я пыталась торговаться.

– Напишу тебе приятный некролог.

– Ты не можешь быть таким бессердечным! – Я заколотила в дверь кулаком.

– Конечно могу, – он душевно улыбнулся, будто хостес в ресторане, отмеченном звездой Мишлен. – К тому же алмазы создаются под давлением.

– Отпусти ручку.

– Сначала помойся.

– А то что? – Я сходила с ума от желания отомстить ему за то, что он со мной делал. Мозг начал работать сверхурочно. Я не оставлю Дэвона безнаказанным. Ни за что.

– А то сегодня тебе больше никак иначе не светит стать мокренькой. А если отбросить угрозы, то мы оба знаем, что ты мечтала об этом с той самой ночи много лет назад, когда выгнала меня вон.

Его слова побудили меня опустить взгляд на его брюки. К впечатляющей выпуклости, которая ждала моего внимания. Я снова посмотрела ему в глаза.

– Прости, приятель. Проведенное с тобой время не вошло в двадцатку самого запоминающегося секса в моей жизни.

Дэвон усмехнулся, и его глаза цвета драгоценных камней украсили маленькие радостные искорки.

– Лгунья.

Он развернулся и пошел прочь из ванной, весь из себя уверенный и утонченный. Воспользовавшись возможностью, я выбежала из душевой кабины, вскочила перед ним и преградила путь. Толкнула его обратно в сторону ванны, промочив его смокинг своим мокрым телом.

– Не так быстро, герцог Гадтингтон. Кажется, теперь твоя оче…

Не успела я закончить фразу, как он толкнул меня к стене и припал к моим губам в жестком, грубом поцелуе.

Провел руками по моей спине, спускаясь к ягодицам, и стиснул их сильными пальцами. Дэвон прижал меня к своему возбужденному достоинству, скрытому брюками. Воздух вокруг нас гудел от ярости, неудовлетворенности и мрака. Мы оба изголодались.

Дэвон оторвался от моих губ и провел по ним большим пальцем, чувственно их размыкая.

– Да брось, Мечта. Не надо так расстраиваться. Я знал, что должен разбудить тебя, прежде чем овладеть. А прикоснуться к тебе перед вылетом в Англию – дело первостепенной важности.

– Когда ты уезжаешь? – Я высунула язык и обвела им его палец. Дэвон приоткрыл рот, и его безупречное, как у Адониса, лицо приобрело полупьяное выражение.

Я расстегнула его брюки. Мое тело вспыхнуло, будто провод под напряжением.

– Завтра.

– Зачем?

– По делам. – Он наклонился и припал губами к моей груди, зажал зубами сосок, взглянув на меня с улыбкой, полностью взял его в рот и принялся сосать.

– А вдруг мы пропустим период овуляции? – Я запрокинула голову и издала низкий стон. Запустила пальцы в его волосы, когда мощное удовольствие оттого, что я оказалась в его объятиях, вновь охватило меня в полную силу.