Красавица - стр. 32
Полностью выпрямив ноги, Тэлли на миг замерла. Она чуть-чуть покачивалась на ветру, словно незакрепленная и слишком высокая башня.
– Красотища, правда? – послышался сверху голос Зейна. – Ты, главное, за карниз ухватись.
Тэлли оторвала взгляд от стены прямо перед собой и посмотрела вверх. До края крыши она никак не могла дотянуться.
– Эй, это нечестно. Ты выше меня ростом.
– Нет проблем.
Зейн протянул ей руку.
– А ты точно сможешь меня удержать?
– Перестань, Тэлли-ва. Зачем нужны хирургически укрепленные мышцы, если мы не станем их использовать?
– Использовать для самоубийства? – прошептала Тэлли, но потянулась и ухватилась за руку Зейна.
Новые мышцы оказались сильнее, чем она предполагала. Стоило только ее пальцам сомкнуться вокруг запястья Зейна, как она с легкостью оторвалась от подоконника. Свободной рукой Тэлли ухватилась за край крыши и сумела найти выбоину в стене, чтобы упереться ногой. Тэлли охнула – и в следующее мгновение перекатилась через карниз на крышу. Она распласталась на камнях, таких чудесных, таких надежных, и облегченно расхохоталась.
Зейн улыбнулся.
– Да, я не ошибся.
Тэлли устремила на него вопросительный взгляд.
– Я ждал кого-то вроде тебя.
Красавцы и красотки не краснеют. По крайней мере, они не краснеют как уродцы, но Тэлли, чтобы хоть как-то скрыть смущение, охватившее ее после слов Зейна, пришлось торопливо вскочить на ноги. Выбираясь на крышу через окно, они серьезно рисковали, и от волнения взгляд Зейна стал совсем уж невыносимо пронзительным.
С крыши открывался вид на башни Нью-Красотауна, на зеленые ленты увеселительных садов, сбегающих к холму в центре города. На противоположном берегу реки уже проснулся Уродвилль. На футбольном поле уродцы-новички гоняли черно-белый мяч. Ветер донес яростный свист судьи. Все казалось чересчур отчетливым и близким. Чувства Тэлли по-прежнему были обострены, в памяти еще были живы те мгновения, когда она висела под карнизом, держась за руку Зейна.
Каменная крыша была плоской, над ней возвышались только три вентиляционных короба, высоченная мачта ретранслятора и металлическая будка размером не больше биотуалета в Уродвилле. Тэлли указала на эту будку:
– Она прямо над лифтом.
Они пошли по крыше. На старинной двери будки – покрытом ржавчиной листе металла, какие в изобилии усеивали Ржавые руины, – было неуклюже нацарапано: ВАЛЕНТИНО, 317.
– Ты молодчина, Тэлли, – с усмешкой проговорил Зейн.
Он рванул дверцу на себя, но та оказалась закрытой на новенькую блестящую цепочку, на которой висел такой же блестящий металлический предмет вроде коробочки. Цепочка с жалобным скрежетом натянулась.
– Гмм…
Тэлли пристально уставилась на механизм, за счет которого цепочка удерживала дверь в закрытом положении.
– Это называется… – изо всех сил напрягая память, проговорила Тэлли. – Кажется, это называется… висячий замок. – Она ощупала пальцами коробочку, пытаясь вспомнить, как действуют замки. – Такие были в Дыме. Их вешали, чтобы уберечь вещи от кражи.
– Блеск! Опять загвоздка, а мы без колец.
Тэлли покачала головой.
– Дымники кольцами не пользуются, Зейн. Чтобы открыть висячий замок, нужен… – Она порылась в памяти в поисках еще одного слова и нашла его: – Тут где-то должен быть ключ.
– Ключ? Это как пароль?
– Нет. Этот ключ – такая маленькая железка. Ее вставляют в замок, поворачивают, и замок открывается.