Красавица и сахарный череп - стр. 13

– Роза, ну перестань уже, – сказал кто-то тягучим баритоном.

Светильники снова загорелись, но более ярко. Я зажмурилась, невольно выставляя вперед руки с Чочу.

– Ну никакого уважения, – мягко рассмеялся незваный гость, которому дверь была не помехой. – Чочу, я давно говорю: возвращайся под землю, там из тебя хотя бы не будут пытаться сделать ручной мяч.

Чочу только негодующе клацнул челюстью.

– Максимон, вы его дразните, – немного придя в себя, укорила я.

О да, Максимон. Отец Земной, хозяин того, что творится под ногами, неверный и ненадежный, наделенный всеми темными качествами, которые только могут проснуться у пришедших в Оутль. Эс-калавера называют его Санто-Мундо, что с их древнего наречия переводится как «святая земля», а белоглазые темнокожие шаманы из района Нкрума-Эйо – Маам-Симон.

Он дружен со всеми. Только с Муэрте-Катриной никак не может найти общего языка. Давным-давно между ними началась тяжба, из-за чего – пока никто сказать не может. Муэрте-Катрина мне симпатизирует и помогает, а Максимон не может этого так просто оставить.

– Имею право, – улыбнулся он. – Дразнить и его, и тебя, и все население нашего прекрасного и сказочного Чилама.

Название города у него соскочило с языка, будто тяжелый отшлифованный агатовый шарик. Впрочем, и сам Максимон словно из агата. Черные волнистые волосы, внимательные темные глаза, аккуратная борода. Лицо красивое, черты правильные. Давно не юноша, а мужчина, познавший горечь разочарований и радость побед. Его кожа кажется белее, чем есть на самом деле, потому что Максимон носит черное пальто, шляпу и перчатки. Между указательным и средним пальцами зажата сигара, от которой поднимается сизый ароматный дым.

Но я не подойду настолько близко, чтобы вдохнуть его. Однажды уже сделала такую глупость, потом еле вырвалась. Максимон не только «святая земля», но и грешное тело.

– Чем обязаны столь высокому гостю? – наконец-то сумела я подобрать нужные слова.

Чочу демонстративно повернулся к Максимону расписным затылком и фыркнул. Паршивец мелкий. Даже мне не хватает такой наглости.

– Относится без уважения, – заметил Максимон почти ласково, но Чочу тут же занервничал, понимая, что так и впрямь ручным мячом может оказаться. – У меня к тебе дело, Роза.

От взгляда темных глаз по телу пробежала горячая волна, дыхание сбилось. Завлекает, гад. Пытается воздействовать.

Максимон и дело? Это что-то новенькое. Понятия не имею, чего он хочет, но вряд ли это что-то невинное, особенно с его могуществом и образом жизни.

– Какое?

– Для начала налей твоего прекрасного кофе с перцем, и мы поговорим, – невинно предложил-приказал Максимон. – Нет ничего хуже, чем вести беседу с красивой девушкой без напитков и вкусной еды.

– Бананы не дам, – мрачно подал голос Чочу.

Я закатила глаза, сунула его под мышку и пошла разливать кофе. Ужасно. У меня на кухне сидит Отец Земной, просит кофе и пытается говорить на отвлеченные темы. Сама ситуация до ужаса нелепая. Во всяком случае, для тех, кто живет обычной жизнью в Чиламе.

Кофе пах божественно. Аромат перца, пряный и острый, придавал бодрости и вызывал желание немедленно заняться чем-нибудь прекрасным и энергичным.

Поставив на стол чашки и тарелки с домашним печеньем, я села напротив Максимона.

Красив. Нечеловеческой красотой, той, которую можно разглядеть только там, где падает тень. Где все неверно и неправильно, где нет уверенности ни в единой секунде, потому что…