Красавица и чудовище - стр. 72
– В смысле?
– В прямом, на трибунах-то поинтереснее будет…
– Эль, прекращай, – злобно прищурившись, предупредил Гилберт и, не оборачиваясь, вышел в коридор.
Знал, что Брукс права, но от этого легче не становилось. Он попросту не понимал, что вообще происходит: все установки, все выработанные годами принципы летели к чертям. С этим срочно нужно было что-то делать. Для начала глубоко вдохнуть, собрать волю в кулак, привести мысли в порядок и вернуться в изначальное состояние. Ведь ненависть и злость никуда не делись из его сердца – Алекс всего-навсего не рассчитал силы и, как неопытный мальчишка, вновь попал под обаяние голубоглазой ведьмы.
***
Краснова умылась холодной водой, но облегчение это не принесло. Слабость и головокружение все нарастали. Она, как могла, успокаивала себя тем, что осталось продержаться всего двадцать минут и дорогу до дома, а дальше два выходных, за которые можно успеть прийти в норму.
Закрыв воду, взглянула на часы – до начала третьего периода осталось пять минут. Несколько глубоких вдохов, и она вышла в коридор. Руки сковал мелкий тремор, а на спине то и дело выступали капельки холодного пота. Краснова неуверенно шла вперед, время от времени останавливаясь, чтобы перевести дух, и старалась держаться ближе к стене.
Алекс пообщался с главным тренером, внес несколько предложений относительно стиля игры команды и уже возвращался на свою трибуну, когда увидел ее.
Раздражение с новой силой прокатило по его телу – Лиза, как специально, постоянно напоминала о себе. Полный решимости пройти мимо, он сделал несколько шагов в сторону, но краем глаза неосознанно следил за ней, и что-то в ее движениях заставило его насторожиться. Шумно выдохнув, Гилберт мысленно отругал себя за очередную уступку, однако все же сменил направление и подошел к Лизе.
– С вами все хорошо? – недовольно поинтересовался он. Уже второй раз за день проявил к ней незаслуженную благосклонность. Но поступить иначе не мог – в коридоре больше никого не было, словно сама судьба подталкивала их друг к другу.
Краснова вздрогнула от неожиданности и повернулась. Алекс выжидательно смотрел на нее, просвечивая взглядом, как рентген. Ей было не по себе: колени задрожали, тошнота опять подступила к горлу. Она сглотнула горький ком и глубоко вдохнула. От его близости стало еще хуже, но признаться в этом не хватило сил. Лиза не могла показать ему свою слабость. Кому угодно – только не ему.
– Да, спасибо, – ответила по возможности вежливо и, оттолкнувшись от стены, двинулась дальше по коридору.
Но не смогла сделать и шага. Голова предательски закружилась, земля уходила из-под ног. Краснова судорожно пыталась зацепиться за стремительно убегающее сознание, но новый приступ тошноты сводил на нет все ее попытки.
Гилберт среагировал молниеносно: за доли секунд сократил расстояние между ними и успел поймать Лизу. Присел на корточки и положил ее голову себе на колено. От страха сердце ухнуло вниз, растерянность накрыла незаметно. Ее неестественная бледность и холодность кожи пугали, он отчаянно старался привести Краснову в чувство – несильно хлопал по щекам и гладил по волосам.
Но она не просыпалась. Лишь на секунду представив, что это конец, что он потерял ее навсегда, Алекс ощутил, как леденеет его душа, каждая клеточка одна за другой медленно отмирает, отчаянье, подобно вирусу, заражает весь организм. Он испугался настолько, что сам чуть не потерял сознание. Оказался совершенно не готов к такому форс-мажору и просто не справлялся с нагрузкой.