Краденое счастье 2 - стр. 29
– Я стараюсь. Ладно. Вижу, что тебе не до меня. Давай, беги по своим важным делам. Спасибо, что позвонила.
Стало как-то не по себе, неудобно. Все-таки Владимир много сделал для меня. Можно сказать, создал мне новую жизнь. Помог подняться из самого болота и встать на ноги. Я заехала его навестить с пакетом апельсинов и гордостью от собственного поступка. Мне открыл его секретарь. Тарас. Кучерявый блондин исполинского роста с яркими голубыми глазами и калифорнийским загаром.
– Я к Владимиру. Проведать.
– Владимир в больнице.
– Хм. Вчера сказал, что болеет, и уже вышел на работу?
– Нет… он сам лежит в больнице.
Улыбка сползла с моего лица. Как это в больнице? Нонсенс. Врачи ж не болеют. Они полубоги и умеют себя вылечивать по мановению волшебной палочки. Ну по крайней мере так кажется.
– В какой?
– В частной клинике Вербского, в отделении пульмонологии.
Но я его уже не слышала, мчалась туда на полном ходу. Помню, как ворвалась в здание со своими апельсинами, но у меня их забрали, а потом вынудили надеть халат, маску, бахилы и только тогда провели в палату к Владимиру.
Он лежал в строгой изоляции за целлофановыми прозрачными шторами с кислородной маской на лице. Увидев меня, улыбнулся от всей души.
– Если бы я знал, что для того, чтобы заманить тебя в гости, надо заболеть – я бы сделал это намного раньше.
– Это не бронхит…, – тихо сказала я.
– Нет… не бронхит. Это СПИД.
Слегка вздрогнула, а он тут же начал махать руками.
– Это не заразно и…
– Я не тупая и не идиотка. Я знаю, каким образом можно заразиться СПИДом.
Положила апельсины на столик и села на стул.
– Как давно ты не оперируешь?
– С тех пор, как узнал. Больше полутора лет назад.
– И все это время молчал?
– Мне надо было набрать тебя и обрадовать?
– Не знаю… просто поделиться. Рассказать.
– Тебе не до меня.
– И как…как это получилось?
– Бурная связь с малазийским барменом. Он уже умер… к тому моменту, как я узнал о себе.
– Тыыыы…
Наверное, это было самое сильное удивление в моей жизни.
– Да. Я – гей. У меня никогда не будет детей. Я болен СПИДом, и я хочу иметь семью. С тобой.
Мы поженились после того, как он вышел из больницы. Это была выгодная во всех отношениях сделка. Как для него, так и для меня… а еще не было больше ни одного человека во Вселенной, кому я бы могла доверять. Только Владимир, готовый меня принимать, любить такой, какая я есть. Любить во мне человека. Не женщину, не девочку, не пациентку, а просто человека. Того, кто прятался под великолепной внешностью Виолетты, под невзрачной внешностью Нины. Любить женщину со шрамами на лице и на теле. Как сестру, как друга, как свою семью.
***
Гроза переползла ко мне и положила голову мне на колени, чувствуя, как мною овладевает отчаяние. Я гладила ее между ушами и вспоминала лицо своего сына. Такое красивое, нежное, родное. Как спал рядышком и сопел своим маленьким носиком. Никогда в жизни я не была так счастлива, как в эту ночь.
Я не выдержала, схватила сотовый и быстро написала смску по-испански:
– Что он ответил?
– Думает.
– Думает?
– Да, думает.
– Удвойте гонорар
– Это расточительство. Подождем пару дней.
– Расточительство – это отмывание денег по всяким платежным системкам и рейдерство, запрещенное законом.
Отшвырнула сотовый и закрыла глаза. Был еще один план. Жесткий, кровожадный, грязный. Но он мог лишить меня возможности забрать сына. Этот план оставался только на тот случай, если у меня больше не останется выбора.