Краб. Апофеоз - стр. 16
То есть, стою я раскрабленный в кессоне. Сзади, в пяти метрах, закрытая заслонка. Впереди, в тринадцати – другая закрытая заслонка. Потолок белым светом светится, матовый серый металл стен, всё как в лучших тригинских домах.
И вдруг я вижу перед собой (вот не было – и вот оно!) поганое такое, противное, розово-коричневое здоровое мокрое и даже на вид скликое щупало. Торчит оно, значит, из передней заслонки, обтекает. Кончиком буквально метра до Краба не достав.
– Пиздец, – вслух я откоментировал я увиденное, потому что это он самый и был.
Но щупало мне на это не ответило. По нему пробежали волны, в месте его пробоя заслонки побрызгало водой и на меня уставился глаз. На щупале появился. Не менее гадкий, противный и поганый, чем само щупало. Причём бесяще человеческий, не смотря на свою несомненную поганость: бело-жёлтый белок, коричнево-розовая пёстрая радужка, и чёрный, круглый зрачёк.
И пырится на меня, подло, с явно нехорошими намерениями, пакость такая. И вообще бесит, противностью, неуместностью и вообще. Так что после долгого (целых полторы секунды, между прочим!) взял я, да и тыкнул в этот противный буркал раскрытой клешнёй. И сомкнул её.
– Давление, сэр!
– Знаю, Дживс, – относительно спокойно ответил я, раскрабленый по стенке, прижатый к ней магнитными зацепами.
Нет, немного меня снесло потоком, бъющим в оставленную после отдёрнувшегося щупала дыру, но метра на полтора, не более. А кессон заполнился водой, погрузившись в коричневый полумрак.
Впрочем, заполнился кессон быстро, так что раскрабился я в старой позе, поводя разгонниками и раскрытой клешнёй. И не хрена, не хрена, а вот как появился в дыре кусок плоти, просочился и стал створку шатать. Она гнулась и шаталась, а я недоумевал.
Дело в том, что после явления щупала, я думал мне натуральный пиздец, что и озвуччил. Я ЕГО НЕ ВИДЕЛ! Оно просто появилось, чтоб его. И был в твёродой уверенности, что дайказлина с такими скоростными характеристиками меня сейчас в секунду схарчит и не подавится.
А она сильная, быстрая, смотрел я на выламываемую крышку, но никак не мановениие ока.
– Давление, сэр, – пояснил Дживс на моё недоумение. – Появление куска плоти – это не скорость хрени. Она быстрая, но не настолько, сэр, как вы точно подметили. Но проделав дыру…
– Её просто затянуло со страшной силой, – дошло до меня. – И дайкозлина болящий кусок пыталась втянуть, а не атаковала, – хмыкнул я.
– Примерно так кажется и мне, сэр.
– Ну и зашибись, – несколько расслабился я, с интересом наблюдая как козлина курочит вход.
Через пару минут раскурочила, щупало втянула. А после к дыре приблилизилась стена противной плоти. Разродившаяся не менее, а более противным буркалом. Потому что было это буркало в относительно мутной воде, да ещё гораздо больше первого. Повращалось в глазнице плоти и уставилось на мою крабскую персону.
– Вот вызываешь ты у меня, НЕХ, острую эмоциональную неприязнь, – произнёс я, стреляя из разгонника в буркал.
И получил ряд информации. Первое: разгонник прекрасно работал, но очень… в общем, возникало ощущение, что у меня на гибких манипуляторах не электромагнитный разгонник, а гаубица монструозных размеров. Дичайшая отдача – манипулятор наведения не оторвало, конечно, но откинула назад. И ПРОТАЩИЛО раскрабленного Краба на ним, на пару тройку сантиметров.