Козулька - стр. 11
– Может, на другой поедем?
Саяна молча показала на пустую дорогу и залезла на заднее сиденье.
За всю дорогу она всего один раз спросила водителя, куда они едут. Парень односложно ответил: «На фестиваль».
В Троицком их высадили у колонки с водой.
– О! Рисунки! – Сёма бросился к стеле.
– Древние рисунки? – усмехнулась Саяна, трогая камень с ушедшего в землю кургана. – Видишь, о столбы коровы рогами чешутся? Так и появляются древние рисунки! Шутка. Давай попьем священной воды? Из нее люди минералку делают.
– Это колонка.
– Какая разница?! Пей!
– Эта минеральная вода такая вкусная! – выдохнул Сёма, захлебнувшись в ледяной струе. Он неправильно направил воду на себя и облился.
– Она вкусная из-за резинового шланга. – Саяна, усмехнувшись, перешагнула ручей и сплюнула, вытирая мокрую щеку рукавом рубашки.
От Троицкого пришлось несколько километров идти пешком по холмам и грязной дороге. И вдруг перед ними растеклось непонятной формы искусственное море Красноярского водохранилища. Когда-то распаханные поля и заводи ГЭС окончательно завоевали Енисей, оттеснив дикую природу далеко на юг, к горам. Земля исчезала под огромными желтоватыми неподвижными разливами. Из воды в некоторых местах торчали лишь верхушки деревьев и каких-то столбов, остатки домов без крыш. На глади неестественно расползшегося Енисея Сёма увидел будто кем-то нанесенный странный узор из этих загадочных предметов, стел, уходящих в зеркальную воду. У края большой воды еще виднелись и могильные курганы предков, на которых, сбившись в кучу, застыли неподвижно птицы. Казалось, будто сама земля здесь медленно поднимается из воды к солнцу.
– Саяна… Как здесь красиво…
– Ты че? – Саяну передернуло. – Это же кладбище! Здесь же люди, воины лежат. Смотри, сколько их… Чаатас – это каменный лес войны. Есть легенда, что у древних богатырей была игра – они бросали друг в друга огромные камни. Камни, падая, втыкались в землю и до сих пор стоят здесь…
Сёма наклонился над землей, поднял несколько ржавых железок на сломанном кургане – ненужные находки последних копателей.
– А рядом с каждым воином клали кусочек золота?
Столкнувшись с ее узким взглядом, Сёма быстро добавил:
– Да я просто так спросил!
И пошел подальше от нее между камней, не подходя к воде. Саяна грустно сидела на разрытом кургане и хмурилась, думая о чем-то своем, теребя косички, сплетенные на спине.
– Ты чего? – наконец вспомнил о ней Сёма.
– Мне нужна ступа. Иначе мать опять рассердится… – рассматривая свой ноготь, сказала Саяна.
– Зачем тебе ступа?
– Для благополучия и плодовитости семьи… Даже не ступа, а ее пестик.
– Тебе нужен пестик?
– Пестик – это обкатанный водой камень длиной около метра. Где мне такой найти? А ступа – это женская сила.
– А пестик – это?.. – вдруг понял Сёма и засмеялся.
– Да ну тебя! Это серьезно! Они передаются в роду только старшим дочерям! А я третья… Мне для счастья и нужен этот пестик.
– Откуда ты берешь эти истории, Саяна?
– Скоро засаливать буду!
– Поехали домой.
И опять длинной нитью изгибалась дорога в степи, ползла без начала и конца.
– А что такое сек-сек? – спросил Сёма у бабушки дома и устроился поудобнее на ее мягком плече.
– В красивых и священных местах хакасы совершают «сек-сек» – ритуальное кормление духа. В прежние времена во все стороны разбрызгивали молоко, айран, приносили еду, теперь водку или деньги. А чаще просто пьют. И оставляют цветные полоски ткани. Может, ты и видел их по дороге сюда…