Кот Федот. Книга первая - стр. 7
Мать с дочерью не спеша поднялись к Комсомольской площади, прогулялись по ней от одного края до другого и вышли к проезжей части, окаймлённой оградой с цветочными клумбами.
– На вашу свадьбу обязательно должен выпасть такой же солнечный день! – уверенно сказала Виктория Юрьевна, когда они оказались на стороне набережной.
– Что?.. – спохватилась задумавшаяся Света.
– Переживаешь? – со снисходительной улыбкой посмотрела на неё Виктория Юрьевна. – Понимаю. Но ты ведь рада, что выходишь замуж?
Света смущённо потупилась. Стоит ли говорить маме о том, что по поводу своего скорого супружества она не испытывала никакой особенной вдохновлённости? И что все те бурные восторги и нервные срывы, которые она некогда наблюдала у своих приятельниц перед свадьбой, казались ей теперь откровенной придурью?
– Наверное, мне во всё это пока не верится, – чуть помедлив, призналась она.
Виктория Юрьевна склонила голову набок, дожидаясь продолжения, но его не последовало.
– Брак пойдёт тебе на пользу, – непривычно мягким голосом проговорила она. – Как и любой женщине – если он, конечно, удачный… Но у вас всё будет хорошо.
Света ничего на это не ответила, лишь едва заметно кивнула, всё так же глядя себе под ноги.
Какое-то время они шагали в тишине, пока Виктория Юрьевна наконец не спросила:
– Может, ты хочешь пригласить ещё кого-нибудь из своих знакомых? Небольшой запас по местам есть. А то вдруг забыла кого.
– Да вроде нет, не забыла, – покачала головой Света. – Мы с Лидой несколько раз список перепроверяли.
– Ладно. Но если что – имей в виду.
В этот момент из сумочки Светы раздалось приглушённое бульканье. Девушка вытащила телефон и быстро посмотрела на экран.
Пришли деньги. От папы.
– Что там? – скосила взгляд Виктория Юрьевна.
– Так, ничего. Баланс нужно пополнить, – соврала Света, пряча телефон обратно.
…И в который раз подумала о том, что среди огромного количества приглашённых на свадьбу гостей не будет её родного отца. Родители развелись, как только Света окончила школу. Развод был нешумным и не скандальным, но после него мама вернула себе девичью фамилию. И настояла, чтобы эту же фамилию вслед за ней взяла и Света.
Но то были мелочи. По-настоящему печальным во всей этой истории было то, что мама настрого запретила Свете поддерживать с отцом каким-либо отношения. По её словам, человек, который не смог сохранить семью и чьи достижения в жизни ограничивались лишь захудалым, не приносящим почти никакой прибыли автосервисом, был не в состоянии оказать на свою дочь хоть какое-то положительное влияние. Света, конечно, подозревала, что мама вряд ли выгнала бы её из дома, решись она ослушаться. Но не подчиниться твёрдой материнской воле всё равно не сумела.
«Я больше не могу с тобой общаться, мне нельзя», – написала она отцу в тот злополучный день. Отец ничего ей на это не ответил, но Света знала, что так оно будет. Жёсткий, невероятно упрямый (в этом они с мамой стоили друг друга), прошедший через Афган и начинавший свой бизнес в лихие девяностые мужик не стал бы унижаться ни перед кем. Даже перед собственной дочерью, упрашивая её не обделять его своим вниманием. Тем более что та, будучи почти совершеннолетней, уже как-никак должна была начинать жить своим умом.
Спустя несколько месяцев отец всё же прислал сухое сообщение о смерти своей матери, переехавшей много лет назад с другим сыном в Краснодар. В сообщении также было сказано, что усопшая завещала свою старую хабаровскую квартиру именно Свете, своей единственной внучке. И хотя по документам квартира перешла к нему, теперь всю получаемую с неё арендную плату он будет переводить на ту Светину карту, которую они с ней оформили сразу после выпускного. А если Света захочет распорядиться своим имуществом как-нибудь по-другому – пусть даст ему об этом знать.