Костяная королева - стр. 8
Тут и там люди собирались вместе, разжигали костры, усаживались вокруг тёплого пламени. Некоторые сидели на ступенях домов, молча глядя куда-то. Матери закутывали своих детей в грязные рваные лоскуты, которые им удалось найти. Все эти люди в своей потрёпанной одежде, немытые, болезненные, вызывали в душе некоторую жалость и отвращение. И в самом деле, их можно было только пожалеть. Любой проходящий мимо человек невольно лишний раз возблагодарит судьбу за то, что у него есть уютный дом, чистая одежда и деньги, чтобы только не оказаться среди этого отребья.
Увидев принцессу, люди вставали со своих мест, кланялись, приветствовали её, и она тепло приветствовала нищих в ответ. Казалось, их вид совершенно не вызывал у неё отвращения.
Вначале Фриджия просто шла между кучами мусора и группами людей, осматривая всё вокруг. Бедный район чем-то напоминал свалку на развалинах, однако у людей не было другого приюта. Фриджия хотела узнать поподробнее о жизни в Низинах, ведь с её последнего визита несколько месяцев назад здесь всё стало намного хуже. Девушка подошла к группе женщин с детьми, которые расположились на ступенях, и присела с краю, не боясь запачкать свой плащ.
– Давно вы поселились здесь? – спросила она одну из женщин с тусклыми глазами и болезненно впалыми щеками. На руках она держала тихого худого ребёнка.
– Давно, ваше высочество. Примерно два года назад.
– Из-за чего вы здесь? Говорите как есть, ничего не бойтесь, – Фриджия ободрительно коснулась её плеча, видя, что женщина сомневается.
– Понимаете, когда король Виктор был жив, он иногда закрывал глаза на недоплату налогов бедными семьями. Иногда мы не могли выплатить полную сумму, но нас никогда не трогали. Прежние собиратели относились к нашим проблемам с пониманием. А когда Бенедикт пришёл к власти, он издал указ об изъятии жилища за долги. Все изменилось. В первое время мы платили, хотя и голодали. Но потом налоги возросли, и нас выгнали на улицу.
– Государству нет выгоды от наших жизней, – присоединилась к разговору другая женщина, но и она, запуганная новыми законами, закусила губу. Выражать свое мнение здесь было не принято.
– Все хорошо, продолжайте, – мягко улыбнулась Фриджия. – Я здесь не для того, чтобы вас осуждать.
– Население увеличивается, а страна – нет. Выгоднее продать наши дома тем, кто способен платить, чем построить новые. Поэтому нас и выгоняют на улицу.
– Мне искренне жаль, что вы все оказались в такой ситуации…
– Что вы, ваше высочество, это ведь не ваша вина!
– Как вы здесь живёте?
– Вначале было сложно, всего не хватало. Есть приходится очень редко, но и к этому, и ко вкусу еды мы привыкли. Когда холодно, мы спим все вместе возле костра. Вот только одежду ни подшить, ни постирать. А не так давно некоторые люди стали болеть какой-то простудой. Лекарств у нас нет, тёплой одежды тоже, и мы не можем никого спасти, ни детей, ни взрослых. Так умер и мой муж.
– У нас всех кто-то погиб, – вступила в разговор ещё одна женщина. – После их смерти одежда досталась другим людям, и это помогло им выжить.
– Мы все стараемся выжить любой ценой, чего бы это ни стоило, – тихо добавила первая женщина.
– Вы все очень сильные, раз смогли пережить столько невзгод.
– Мы слабы, потому что не можем ни решиться уйти отсюда, ни найти какое-то достойное занятие. Таких, как мы, не берут даже дворы подметать, – горько заметила нищенка.