Костры иллюзий - стр. 19
Приличный мужчина
Виктория приехала в квартиру родителей, когда они и Ваня обедали. Открывая дверь, собиралась выпалить с порога новость, которую везла им, как хрустальную вазу. Страшно, что сразу разобьется. Она сообщит близким, что Алексей, возможно, жив, а потом окажется, что все не так. Что все ужаснее и мрачнее. И как им в таком пламени открытий выживать? У отца больное сердце, у мамы нервы ни к черту. А Ваня любит папу, кажется, больше, чем всю остальную родню. Любит и восхищается им, несмотря на все свои горькие обиды и обманутые ожидания. Маленьким он, конечно, обожал Викторию, но после ее развода и нового замужества Ваня внешне спокойно, без демонстраций отстранился от нового союза матери, а внутренне явно охладел к «самой красивой и доброй», как написал о ней в своем первом школьном сочинении на тему «Моя мама». Из отношений ушли общие яркие эмоции очень близких людей, которые уверены в том, что все видят и понимают одинаково. А вместе с чувствами, наверное, остыло и горячее доверие сына, который был так убежден в неизменности любви мамы и в том, что он для нее главный. Виктория все понимала, она ощущала каждое движение души сына. Его отторжение, горечь разочарования разъедают ее сердце. Но она была так же бессильна что-то изменить в этом, как неспособна остановить лавину несчастья сейчас. Одна надежда: все пройдет само собой.
Виктория так давно застыла в своей неуверенности и потерянности. И от этой глухой пустоты на месте простых и ясных смыслов она совершенно не в состоянии предугадать реакцию Вани на неожиданную новость. Поняла только, что нужно подождать, пока родные закончат свой обед. Нет более мирного и успокаивающего занятия, чем общая еда за семейным столом.
Виктория есть, конечно, не смогла. Просто посидела с близкими, пыталась поддерживать какие-то бытовые темы. Но ее мама Дина, разумеется, очень быстро поняла, что дочь приехала не просто так, что есть какие-то важные новости. Других у них теперь вообще не бывает.
– Вика, что? – спросила она почти беззвучно, даже не посмотрев, а реально прикоснувшись к лицу дочери мучительно-тревожным взглядом.
– Все нормально, мама, не волнуйся, – так же тихо сказала Виктория. – Может, даже неплохо. Потом скажу. Пусть Ваня доест.
Виктория с матерью дождались, пока их мужчины – большой и маленький – выйдут из-за стола. Один включил телевизор, второй завис в своем айфоне.
– Прошу минутку внимания, – мягко объявила Виктория. – Мне сообщили такую невероятную новость… Слушайте.
Она закончила и только после этого рассмотрела их лица. Пока говорила, они были как в тумане.
– Вот такая история, – произнесла она в застывшей тишине. – Что думаете?
– Господи… – выдохнула мать.
– Не знаю даже, что сказать, – выговорил отец. – Не в состоянии все это понять и представить.
Ваня молча встал, выпрямился и вдруг даже не сказал, а взмолился:
– Мама, у меня взрывается голова. Я боюсь шевельнуться.
Лицо мальчика стало белым до голубизны. Виктория с мамой бросились к нему, отец схватил телефон, чтобы звонить в «Скорую», но Ваня заметил это и закричал:
– Нет!.. Только не вздумай звать врачей! Я не пущу никого! Мы даже ничего еще не узнали.
В общем, откачивали они ребенка своими мамкиными-бабкиными средствами. Потом, когда он лежал на диване с мокрым полотенцем на лбу, Вика прошептала ему в ухо: