Костер и Саламандра. Книга 2 - стр. 6

– Право, не хочется мешать вам, дорогая деточка, – сказал он, – но… э… слишком многие ждут новостей. Скажите, можете ли вы работать?

– Куда ж я денусь! – фыркнула я.

– Бедная, бедная Карла, – вздохнула Виллемина. – У тебя сегодня будет отвратительно тяжёлый день и тяжёлая ночь. Дорогая моя сестрёнка, я ведь собираюсь ездить на тебе, как на призовой лошади – и меня это и тревожит, и печалит. Были бы другие возможности – я постаралась бы дать тебе отдохнуть перед обрядом…

– Ещё тебя видит Валор, – сказала я. – И деточки. И Ольгер.

Виллемина покачала головой.

– Деточки слишком юны, а милейший мессир Ольгер – пока ещё, к сожалению, иностранец для Малого Совета. Так что – только мессир Валор, если нам удастся убедить достопочтенных правителей. Я позабыла упомянуть о нём, – и печально вздохнула.

– А меня точно будут слушать? – с сомнением спросила я.

– Тебя – да, – улыбнулась Вильма. – Ты – леди-адъютант, от тебя вообще всё зависит. Поэтому – давай попробуем собраться с духом.

– В нашу гостиную идём? – спросила я.

– Нет, – сказала Виллемина. – В зал Малого Совета.

Платье мне Друзелла приготовила золотисто-коричневое, с плетёными златолесскими кружевами. Очень хорошенькое – и настолько не траурное, насколько вообще можно в непраздничный день. И в мои волосы Друзелла вставила черепаховый гребень с топазами.

– Ради чего? – удивилась я.

– А почему нет? – улыбнулась Виллемина. – С чего бы тебе, дорогая, рядиться во власяницу? Разве сегодня постный день?

– Но ты… – заикнулась я.

– Меня просто не всем видно, – сказала Вильма твёрдо. – И всё. Из этого мы с тобой будем исходить.

Мы вошли в Зал, где ждали Броук, Раш, Норис – и почему-то Элия. Вид у них всех был,  мягко говоря, не очень, особенно у Броука, который, кажется, так ни на минутку и не прилёг со вчерашнего дня.

Мы уселись – а мессиры миродержцы уставились на Вильму, и я поняла, что они-то видят пустое кресло. У Раша глаза снова наполнились слезами.

– Государыня? – спросил Броук очень напряжённым тоном, будто пытался рассмотреть или услышать.

Вотще, конечно. Простец же. Вот у него точно не было ни капли Дара.

– Дорогие мессиры, садитесь, пожалуйста, – сказала Виллемина, а я повторила:

– Государыня просит всех садиться. Всё хорошо, нам бы только до сегодняшней ночи продержаться как-нибудь.

– Очень тяжело, дорогая государыня, – сказал Раш дрогнувшим голосом. – Просто не сосредоточиться… простите меня. Господи милосердный, хоть бы какой-то знак…

– Ну как же я его подам? – огорчённо сказала Вильма.

– Государыня – не буйный дух какой-нибудь, – сказала я сердито. – Призраки эти самые знаки подавать учатся годами. Вам же сказали: сегодня ночью всё будет в порядке. Королева вас слушает, что ещё? Долго будете мяться?

– Э-э, – проблеял Элия. – Э… прошу прощения у государыни и у всех собравшихся… но дело важное и отлагательств не терпящее.

– Будьте любезны изложить, святой наставник, – сказала Виллемина.

– Государыня слушает, – сказала я, чувствуя себя исключительно по-идиотски.

Физиономия у Элии стала уж совсем овечьей. Наверное, он мог быть духовником Гелхарда, но на духовника Виллемины он совсем не тянул. Я подумала: надо будет ей предложить заменить его Лейфом, Лейф очень дельный.

– В три часа пополудни – большая служба в храме Путеводной Звезды и Благих Вод, – начал Элия таким тоном, будто ему ботинки жали. – Паства уже собирается. В храме и на площади – добрые прихожане наши… А я даже не знаю, что служить. А ведь они же того… именно того и ждут, что я буду служить.