Космос - стр. 28

– Давай-давай! А я займусь своими делами, если ты не против. – Она ушла туда же, где и стояла до этого, – к столу.

В тот момент, когда она отпустила меня, я заметила, как на её шее мелькнул небольшой округлый кулон. Он точь-в-точь напоминал тот, что был на шее у Феникса, только цветом отличался. Был тёмным, странно-тёмным. Амулет, что позволял мне говорить на всех языках, подсказал нужное слово: «эбонитовым».

Быстро смахнув наваждение, я припустила вперёд: надо не мелочи разглядывать, а выяснить, что это Захария задумал. И связано ли это как-то с тем, что он на удивление подозрительно ведёт себя все эти два месяца?

– Захария! Эй, Захария! Мне тоже отольёшь плошечку?

На мой голос он обернулся сразу, оборвав себя на полуслове. Взгляд Захарии из тёплого и приветливого мгновенно превратился в прищур.

– Мира… Да, конечно, я же всех накормить пришёл, – довольно безразлично отозвался он, снимая с пояса одну из висевших плошек. – А что ты тут делаешь? Ты вроде дружишь с Брюнхильдой, но ты же не принадлежишь к войску Ледяного Севера.

– Да я так, помогаю, делать же нечего, – ответила ему я, стараясь выглядеть невозмутимо. Подхватив из его руки плошку, я подождала, пока он достанет половник. – Мне половинку: не буду обделять остальной отряд.

– Ты не обделяешь… – отмахнулся он, мешая похлёбку в котле. – Кстати… – Вновь щурясь, он едва заметно кивнул в сторону: там стоял длинный ящик, охраняемый двумя рослыми воинами. – Не знаешь, чьё это?

Я поблагодарила Матушку за то, что Захария был всего лишь человеком, а не звером и не мог услышать, как заухало моё сердце. Конечно же, я прекрасно знала, что находится в этом ящике.

– А… что такое? – ответила вопросом на вопрос я, протянув плошку, в которую Захария налил тёплого варева. – Спасибо!

От одного запаха я неожиданно почувствовала себя очень голодной и тут же хлебнула побольше похлёбки. И едва не подавилась: от стряпни Захарии по всему телу пробежали волны мурашек! Даже самая обычная похлёбка выходила у него дивной, замечательной.

– Да не за что, это моя работа, – с полуулыбкой ответил Захария. – А насчёт ящика… Просто придворный маг Локи хотел посмотреть, что внутри, но воины ему запретили. Очень странно, понимаешь? Вряд ли воины его собственной дочери стали бы что-то скрывать от него.

Удовольствие от похлёбки настолько затуманило мой разум, что я не сразу нашла отговорку. Брюнхильда, конечно, воевода, но вдруг не продумала такую важную деталь… Не отыскав лучшего ответа, я выдала первое, что пришло в голову:

– А! Так это мои вещи. – Я отхлебнула супца, пряча тем самым краснеющие от вранья щёки.

– Правда? Я думал, большинство вещей мы растеряли, – напомнил мне Захария. Но тут же сам нашёл объяснение: – Хотя немудрено, что за два месяца ты умудрилась что-то раздобыть. Даже целый ящик… Но вы же, зверицы, любите всякие обновки, да?

– Конечно! Ты прекрасно меня понимаешь.

Я изобразила такую улыбку, что даже самый наивный в мире смертный вряд ли ничего не заподозрил бы. Но Захария, похоже, и впрямь лишь любопытствовал, поскольку не обратил на неё никакого внимания.

– Слушай, раз пошёл такой разговор… – неожиданно перевёл он беседу в другое русло. – Я тут кое-что захватил для вас с Гили, вам должно понравиться.

– О, что же? – участливо поинтересовалась я.