Космофермер. Большой купальный сезон - стр. 26
Интересно, сколько времени я уже здесь сижу? – подумал Алан, удобнее устраиваясь на суку, – и сколько еще буду сидеть? Хорошо, что в тени дерева не так жарко. А вот тварей внизу явно от жары развезло. Они разлеглись на травке и даже, как показалось Алану, задремали. Несмотря на перенесенные за сегодняшний день потрясения и неудобство положения, Алан почувствовал, что и у него смыкаются глаза.
Проснулся он от страшного рева. Оказалось, пока он дремал, от дневной жары не осталось и следа, и даже начинало смеркаться. И в быстро сгущающихся сумерках под кроной его дерева разворачивался очередной акт трагедии дикой природы. К сожалению, он пропустил момент, когда на сцене появилось еще одно действующее лицо! И еще как действующее! Это была шемаршельда. Судя по гребню, крупная молодая самка. И этой самке удача явно улыбалась. Один из монстров валялся бездыханным трупом у самых корней дерева, второй твари тоже приходилось нелегко. Более крупная шемаршельда теснила окровавленного противника. Скорее всего, подумал Алан, шемаршельда напала на потерявших бдительность монстров и сразу покончила с одним из них. И второму мало не покажется. Вон как ловко она его за шею-то цапнула. Молодец! Так его! Вот бы никогда не подумал, что будет испытывать к этой страшной твари что-то похожее на симпатию.
Наконец, уцелевший монстр посчитал, что единоборство больше не приносит ему особой радости, и решил спасать свою шкуру древним, как сама жизнь, способом – бросился наутек. Шемаршельда проводила его до края поляны и только там отстала, издав победный рев. Она вернулась к дереву, ухватила поверженного противника за шею и куда-то потащила.
Наверняка пошла детишек кормить, подумал Алан и, дождавшись, когда тяжелые шаги смолкнут вдали, осторожно, постоянно оглядываясь, спустился на землю. С облегчением размял затекшие ноги, еще раз огляделся и двинулся в сторону, противоположную той, куда ушел страшный зверь.
Конечно, Алан рисковал. Пробираться по джунглям в сумерки – дело рисковое. Но не сидеть же ему здесь вечно? И, можно сказать, ему повезло. Примерно через полчаса он вышел к реке. И чуть было не закричал от радости. Спасен! На реке были люди. Много людей на кожаных лодках и плотах, причаленных к берегу. Хорошо, что он не закричал сразу. Потому что это были не те люди, с которыми он хотел бы встретиться. Это было не их племя. В их племени были лодки, маленькие и не больше десятка. А тут никак не меньше полусотни и среди них штук пять – довольно крупные. Сидевшие в лодках люди тихо переговаривались на каком-то непонятном наречии, и голые черепа блестели в лунном свете. Гадать было нечего – это болотные людоеды, воинственное племя из центральной части этого острова. Амальга про них рассказывала.
Алан немедленно скрылся в зарослях, повернулся к реке спиной и, осторожно ставя ноги, двинулся в сторону деревни, изо всех сил стараясь не шуметь. И еще раз мысленно поблагодарил командора за эту замечательную обувь, в которой можно ходить почти бесшумно.
К деревне он вышел, когда уже стемнело. Оказывается, Алан взял немного левее, хорошо, что племенной костер видно издалека даже в джунглях, а то бы совсем заблудился. И без того дважды он по пояс проваливался в болото, а проклятые хищные лианы выпили не меньше полулитра его крови. Во что превратился комбинезон, лучше и не упоминать. Вот и постирался!