Космическая одиссея Инессы Журавлевой - стр. 51
– Хоть одного отдай, – потребовал Дима. – Моего отдай, я тебя все равно раздражаю.
– Фиг вам, – пошла я в отказ. – А то, что раздражаешь, так сам виноват. Добрей надо быть.
– А лучше держаться подальше, – вновь ввернул тайлар Грейн.
– Тебя забыл спросить, – начал заводиться Ардэн.
– Забыл? Спроси сейчас, – не сдался Рома.
– Э-э-э, а вы всегда были врагами? – поинтересовалась я, забывая про гордара, топающего следом.
– Мы, вообще-то, друзья, – ядовито ответил Дима.
– Лучшие, еще с Академии, – улыбнулся Рома.
– Заметно, – хмыкнула я. – А чего все грызетесь-то?
– Да появилась причина, – проворчал мой синеглазик.
Причина закатила глаза и отвернулась, я то есть. А на душе так приятно стало, но морду кирпичом сделала. Нам, королевам, пристало с оттенком обреченности принимать мужское поклонение…
– А-а-а! – это завизжал Вася, надрывно так, я даже позавидовала. Нет, наверное, он все-таки женщина.
– А-а-а, – баском вторила Мася.
Ну и я:
– А-а-а!
Это тиранно-хомяк начал тележку носом подталкивать.
– Надо выбираться, – сказал Дима.
– Другого выхода нет, – кивнул Рома. – Не отстанет. Скоро атаковать начнет.
– Чего-о?! – возопила я. Мои ридары были со мной на одной волне. Они только что лапками у виска не крутили. – Он нас сожрет!
– Нет. Тупой и очень медленный, – сказал Рома. – Не бойся, я же рядом.
– И я, – заносчиво встрял Дима.
– Мы пропали, – патетично произнесла я, думая, пока они решат, кто меня спасать будет, нас с пушистиками уже сожрут и не подавятся. – Если он медленный, как нас атакует?
– Подтолкнет носом, опрокинет слард и упадет сверху, – доходчиво пояснил Ардэн.
– Вашу ж мамашу, – горько вздохнула я.
Пока я вздыхала и оттягивала момент, мои мужчины одновременно надавили на крышу, переворачивая тележку, подхватили меня под руки и выдернули из прозрачного нутра, как редиску из грядки. За спиной послышалось ты-дыж, хрясь, крак и арву-у-у. Расшифровываю. Помесь бульдога с носорогом, радуясь легкой добыче, бахнулся всей своей тушей на тележку, раздавил ее в мясо и обиженно завыл, когда понял, что обед линяет по бездорожью тихой сапой. А мы линяли, нет, мы не линяли, мы драпали семимильными шагами! Точней, бежали мои мальчики, мы же с Масей и Васей были одновременно направляющим вектором, впередсмотрящими, поклажей, да короче, бесплатным приложением. Потому что меня так и тащили, держа под руки, в которых были сжаты помирающие от счастья ридары. Не скажу, что в тот момент я себя чувствовала королевой, болтаясь между двумя накачанными мужскими телами, но стоило признать – без моей самоходности аттарийцы передвигались гораздо быстрей.
– Хоть на плечи руки мои закиньте, – все-таки не выдержала я своего вида со стороны, о котором сейчас больше всего думала.
Закинули. Черт, да лучше бы меня кто-нибудь один на плече тащил, и то думать о себе приятней было бы. Вот мы, женщины, странные создания. Нам хоть при смерти, но чтоб красиво смотреться.
– Потерпи, Инночка, – улыбнулся мне Рома, который даже не запыхался.
– Мы далеко не отъехали, – успокаивал меня Дима.
Так и хотелось изобразить обморок, чтоб еще и поохали сверху. Но обморок изобразить не получилось, потому что я вдруг перестала думать, как я выгляжу со стороны, а вспомнила, что со стороны-то и смотреть особо некому, кроме отынвентаризированных зверюг неизвестной национальности. Теперь я начала вертеть головой, потому что мне казалось, что на меня все, ВСЕ смотрят плотоядным взглядом, даже самки. А я, наверное, вкусная, польстила я своему самолюбию. Самолюбие ответило: