Кошмары неведомых миров - стр. 7
– Этот сок можно пить в натуральном виде или он требует какой-то обработки? – уточнил Петров, рассмешив всех.
– Золотистый бальзам извлекают особым методом, доступным определенным специалистам. А пить его можно лишь в малых дозах.
– Тебе лучше не пробовать его, иначе совсем впадешь в детство, – добавил Сергей, вызвав взрыв хохота.
– Почему Баркагон называют планетой кошмаров? – снова проявил свою неосведомленность Виктор.
В салоне вдруг сразу стало тихо, словно кто-то резко выключил звук. Олег нахмурился. Катя испуганно замерла. Рената и Люся обменялись непонятными взглядами.
– Планета опасна, но если вы будете точно соблюдать все инструкции, то ничего плохого с вами не случится. Острые ощущения вначале, конечно, неизбежны, но вы быстро привыкнете, – пояснил Николай. Он старался казаться спокойным, но взгляд выдавал тревогу.
– К Баркагону нельзя привыкнуть! – возразил Олег. – Там смерть подстерегает повсюду, на каждом шагу. Обычно она мгновенная, возникает из ничего, ее невозможно предугадать или вычислить. Поэтому к каждому экипажу прикрепляют уникального специалиста, способного ощутить и предотвратить опасность.
– Вооруженного охранника? – наивно спросил Петров.
– Никакого оружия у него нет, – пояснил Олег. – Это проводник, спасатель и бортинженер одновременно, плюс способности экстрасенса, упрямство, сентиментальность. А называется сей замечательный гибрид коротко и ясно – специнструктор.
– А ты их недолюбливаешь, – прокомментировал Сергей.
– Не симпатизирую им, но терплю их, – признался Олег. – Специнструктор нужен, бесспорно. На Баркагоне полный хаос – непонятные туманности, вспышки, вихревые потоки, все движется, меняется, исчезает. Солнц не меньше сотни, и все мелкие, тусклые, стремительно летящие по небу. Звезд, вообще, не видно. Что там творится по ночам – описать невозможно. Магнитных полюсов и силовых линий нет, все направления отмечают цифрами. Приборы, которыми пользуются на планете кошмаров, нам неизвестны, самостоятельная ориентировка проблематична. Без специнструкторов нельзя, не отрицаю. Но меня раздражает другое. Командир экипажа – ринфидолог, только его власть резко ограничена и почти формальна. По закону планеты все должны подчиняться специнструктору и никоим образом не выражать свое недовольство, иначе отошлют обратно без права возвращения на Баркагон.
– Осталось мало времени! – предупредил Николай. – Надо срочно заняться распределением.
Он разделил ринфидологов на три группы, затем попросил пилотов кратко рассказать о себе.
Олег служил в крупной коммерческой лайолийской фирме, а отпуск предпочитал проводить в более экзотических местах, заключая временные контракты. Виктор честно признался, что еще не сделал ни одного самостоятельного рейса и на Баркагон послан представителем контроля. Сергей сказал, что работал в туристическом агентстве, но не назвал свой мизерный стаж и умолчал об аресте.
– Ярцева отправим в третью группу, потому что там трое новичков, – распорядился Николай. – Петрова, как самого неопытного, определим во вторую, в ней все специалисты со стажем. А Левченко будет в первой, которую возглавляю я.
Люся, как и Олег, оказалась в третьей группе. Виктор попал в одну группу с Ренатой. Сергею предстояло работать с Катей. Рената хотела что-то сказать, но в это время в салон хлынул усыпляющий газ, делающий перелет легким и безопасным. Сергей ненавидел принудительный сон, но не имел возможности отказаться от нелепой процедуры. На этом лайнере он был обычным пассажиром.