Кошачья судьба. Кошачьи истории. - стр. 4
Кот не двигался, точно не дышал. Он не верил, что нашёлся. Прижала к груди, – он не шелОхнулся, только прижался в ответ ко мне. Побежала в отцовский дом, зашла к соседя. Седой вёл себя спокойно, когда заходила в родной подъезд, но не в свою квартиру, а к соседям. Выпустила у чужих людей – не в отцовской квартире, куда доступ нам обоим был закрыт навсегда. – Непередаваемое чувство!.. – здесь прошло моё детство, юность, тут жили мои родители. Там ещё сохранён запах моего дома, ещё стоят мои вещи – мой стол, мой стул. Там ещё лежат мои книги, стоит посуда, из которой я ела… – Только всё теперь навсегда отнято и позже будет выброшено в мусорный контейнер, – лишь бы не отдать мне! А вот соседи, что знали меня ребёнком, теплом встретили и меня, и бедного кошака, согрев, приютив наши окоченевшие от боли души.
Седой всё ещё находился в шоке, однако в квартире соседской бабушки сразу же расположился на ковре, успокоился, быстро задремав. Заказала такси, – автобус последний ушёл. Посадила кота в сумку. Он не сопротивлялся. И мы уехали навсегда с родного дома, родного подъезда. Навсегда ушли с родного двора, с города, где были в прошлом счастливы.
Кот болел долго. Первое время засыпал в кормушке – так наголодался! Порой уносила в комнату на кресло, чтобы не утонул, не захлебнулся в чашке молока. Когда засыпал, наевшись, то мордой падал прямо в миску, в молоко. Не надеялась, что выживет. Сообщила домочадцам: задержусь – жду, когда умрёт, чтобы похоронить. Но Седой через месяц оклемался. Поставила прививки и уехали вдвоём домой в далёкую Сибирь, к отрогам Приполярного Урала, только то уже иные истории.
А сон оказался пророческим! Только Муськи, которую во сне искала, на тот момент уже не жила. Она умерла на диване дочери, на Севере. Иногда думаю: «Видеть вперёд реально, как и помнить прошлое. Или?.. – мы заданная кем-то свыше компьютерная программа?»…
А в дневниковых записях по тому дню осеннему дальше читаю:
– Солнце встало. Ноль градусов у нас возле избы. Сегодня, с утра, ходила вверх по реке. Утром обошла старицу. Местами вода покрылась крупными, до полметра, дендритами – красивыми кристаллами льда. Никогда подобного не видела. Вода в озере густо бурая от ржавчины болотных руд, поднимающихся со дна.. На той стороне старицы растёт высокоствольный тёмнохвойный таёжный бор. Шли сквозь него с Дружком на запад, ориентируясь на солнце. Подняли по пути двух копалух. Одна пролетела прямо надо мной. Стрелять не стала, – ждала: сядет на дерево. Однако птичка улетела к реке.
На реку вышла с урмана, а там – жуткий ветер и холод, точно в трубе. В лесу же, – относительно тепло! У реки, на косе, набегал лось, – кругом видны его следы! На свежевыпавшем снегу подсекла тут же след медведя. Он наложился на мой старый след сапога. Стало как-то сразу неприятно! Получается, – медведь ходил после меня и по моему следу, – то есть, – не боится человека совсем!
С собой взяла фотоаппарат, сфотографировала след. Решила сравнить размеры наших ног. – Моя нога в болотном сапоге сорок первого размера меньше его босой лапы! – Впечатляет и беспокоит! Присматриваюсь. – На камнях остались капли воды, тогда как кругом камни сморожены. Получается, – мы выгнали медведя прямо сейчас, со старицы. – Похоже, именно на него собаки лаяли сегодня ночью, слыша рядом с избой чужака.