Кортик. Бронзовая птица. Выстрел (сборник) - стр. 28

Ослик стоял смирно, только косился на публику и смешно двигал длинными ушами.

Представление кончилось. Бритый мужчина объявил, что они не нищие, а артисты. Только «обстоятельства времени» заставляют их ходить по дворам. Он просит уважаемую публику отблагодарить за полученное удовольствие – кто сколько может.

Девочка и мальчик с алюминиевыми тарелками обходили публику. Из окон им бросали монеты, завернутые в бумажки. Ребята подбирали их и передавали акробатам. Миша тоже подобрал бумажку с монетой и ждал, когда к нему подойдет девочка.

Она подошла и остановилась перед ним, улыбаясь. Миша растерялся и стоял не двигаясь.

– Ну? – Девочка легонько толкнула его тарелкой в грудь.

Миша спохватился и бросил бумажку в тарелку. Девочка пошла дальше и, оглянувшись, засмеялась. И потом, когда окруженные толпой акробаты пошли со двора, девочка в воротах опять оглянулась и снова рассмеялась.

Кто-то ударил Мишу по спине. Он обернулся. Возле него стояли Шура, Генка и Слава.

– Что тебе сказал Журбин? – спросил Шура.

– Вот, читайте! – Миша разжал кулак и развернул листок.

Что такое? В смятой бумажке с косыми линейками лежал гривенник. Так и есть! Он по ошибке отдал девочке записку Журбина.

– Он тебе всего-навсего гривенник дал, – насмешливо протянул Шура.

Миша выскочил из ворот и помчался в соседний двор.

Акробаты уже заканчивали представление. Когда девочка начала обходить публику, Миша подошел к ней, положил в тарелку гривенник и смущенно пробормотал:

– Девочка, я тебе по ошибке дал не ту бумажку. Верни мне ее, пожалуйста. Это очень важная записка.

Девочка рассмеялась:

– Какая записка? А почему у тебя шрам на лбу?

– Это тебя не касается, – сухо ответил Миша. – Это мне белогвардейцы сделали. Верни мне записку.

– Ты, наверное, драчун.

– Отдай мне записку, – мрачно повторил Миша.

– Я не видела твоей записки!.. Может быть, она у Буша… Подожди немного.

Она закончила обход зрителей и, передавая деньги бритому, что-то сказала ему. Он раздраженно отмахнулся, но девочка настаивала, даже топнула ногой в атласной туфельке. Тогда бритый опустил руку в парусиновый мешочек, хмурясь и бурча, долго копошился там и наконец вытащил сложенный вчетверо листок, тот самый, что дал Мише Журбин. Миша схватил его и побежал к себе во двор. Девочка смотрела ему вслед и смеялась. И Мише показалось, что ослик тоже мотнул головой и насмешливо оскалил длинные желтые зубы.

На белом бланке карандашом было написано:

– Все в порядке, – сказал Шура. – Я так и знал, что Журбин поможет. Завтра соберем организационное собрание, а пока всего хорошего… Тороплюсь на совещание…

– Ох и строит он из себя! – сказал Генка, когда Шура ушел. – Так его и ждут на совещании. Отлупить бы его как следует, чтобы не задавался.

Миша, Генка и Слава сидели на каменных ступеньках выходного подъезда кино «Арс». Вечер погрузил все предметы в серую мглу, только в середине двора чернела чугунная крышка пожарного колодца.

Бренчала гитара. Слышался громкий женский смех. Арбат шумел последними вечерними звуками, торопливыми и затихающими.

– Знаете, ребята, – сказал Генка, – в кино можно ходить бесплатно.