Корректор. Книга вторая. Птенцы соловьиного гнезда - стр. 75

Девушка помотала головой.

– Все в порядке, господин полицейский, – тихо сказала она. – Но жить ходячему чуду природы не так-то легко. – Она вздохнула. – В университете никто не знал, что я девиант. В школах знали только директора. А здесь вдруг сразу столько народу!

– Уникальность всегда нелегка, госпожа, – согласился тролль. – Особенно когда о ней знают завистливые идиоты. Они не упустят шанса унизить тебя, чтобы возвыситься хотя бы в собственных глазах. Но не волнуйся, мои ребята очень неразговорчивы с посторонними, это профессиональное. А что они о тебе знают – так у полицейских работа такая, знать неизвестное другим. Не расстраивайся. Свою уникальность нужно нести с высоко поднятой головой. Ее не нужно стыдиться.

– Вот и папа так же говорит, – снова вздохнула девушка. – Ему-то хорошо, он…

Она резко осеклась. Дура! – обругала она себя. Еще бы ты ляпнула почти незнакомому троллю, что у тебя папа – Демиург!

– Твои родители, наверное, тебя очень любят, – задумчиво сказал тролль. – Хотел бы я знать, каково, когда есть настоящие, только твои собственные отец и мать.

– А у Народа разве не так? – удивилась девушка.

– У Народа дети, выжившие после Испытания воли, передаются опытным педагогам. Наша натура требует очень жесткого волевого контроля, и мы не можем позволить себе неумелое воспитание. А воспитатель – совсем не то, что родители.

– Понятно… А много детей погибает на Испытании?

– Проще сказать, сколько выживает – не более одного из трех. В неудачные сезоны – не более одного из пяти. Но прошу извинить меня, госпожа, у Народа не принято обсуждать тему с посторонними.

– Прости за невежливость, господин Панас.

– Не за что прощать. Незнание – не оскорбление. Но мне в ту сторону, госпожа, – тролль кивнул на уходящий вбок переулок.

– Мне прямо. Спасибо за компанию, господин Панас. До встречи.

– До встречи, госпожа Карина. С нетерпением жду, когда снова смогу увидеть тебя на тренировке.

Махнув ей рукой, он быстрым шагом свернул в переулок и через несколько секунд пропал из вида в ночной темноте, лишь сгущаемой редкими уличными фонарями. Девушка посмотрела ему вслед и вздохнула. Все-таки какой дурой она себя сегодня выставила! Спасибо Панасу за деликатность, но она-то знает, что он думает на самом деле. Ну, если не он сам, то остальные. Словно соглашаясь, желудок громко пробурчал. Голод прорезался внезапно, как край солнца показывается из-за горизонта. А ведь она совсем забыла, что ей еще нужно поужинать.

Она оглянулась по сторонам. Ага. Вот, кажется, симпатичное вечернее кафе…

10.12.849, златодень. Крестоцин

– Биката, можно вопрос?

Инженер остановился и оглянулся на Калайю. Чоки следовала за ним, немного приотстав.

– Можно, – кивнул он, отойдя к витрине какого-то модного магазина, чтобы не мешать спешащим по тротуару прохожим.

– Биката, мы ходим по городу уже пять часов, – сказала чоки, последовав его примеру. – Мы посетили шестнадцать магазинов, двадцать три заведения общественного питания и семь мест, которые я не идентифицировала. Ты не обучаешь меня по обычной схеме, и продолжительность прогулки в три раза превышает среднюю. Ты изменил шаблон обучения?

– Нет, Калайя. Просто я ищу работу. Временную работу, которая позволит мне перекантоваться несколько периодов. Прийти в себя, понять, как жить дальше…