Корпорация «Коррупция» - стр. 39
– Как?! – не понял Леднев. Он не мог представить себе начальника краевого УФСБ и советника губернатора, одетых в дорогие костюмы, выясняющих отношения с помощью кулаков посреди рабочего кабинета.
– Просто. Мы ругались тогда до хрипоты. Борис – сторонник радикальных мер…был. Я считал, что действовать надо мягче, не переть в дурь, чтобы дров не наломать и людей лишний раз не злить. Он же фактически всем нам в лицо плюнул, когда для проведения спецмероприятий спецназ и следователей из столицы притащил. Дал понять, что не уверен в нашей чистоплотности и церемониться не собирается. Я недовольство свое прямо высказал, а Штурмин меня тогда едва не обвинил, что я преступников покрываю… но сдержался. А затем подошел вплотную и сквозь зубы предложил отношения по-мужски выяснить. На ринге!
– Выяснили?
– Да, – глаза Заура вспыхнули на секунду, озаренные приятными воспоминаниями, – он хороший боец. Зверь, а не человек. Боли совсем не чувствует… не чувствовал. Но я его…
Леднев ничего не стал говорить на желание Хаджиева похвалиться победой, только с сомнением заглянул в глаза, заставив генерала тут же исправиться.
– В общем, ничья у нас вышла… Обоим досталось. Но после боя контакт наладился.
– Мда, – протянул Леднев, не зная, что сказать на признание. Он всегда считал родной Южноморск вполне цивилизованным европейским городом, но услышав, как два высокопоставленных руководителя мордуют друг друга, пусть и на ринге, усомнился.
– В него же стреляли не так давно. Еще после того покушения я настойчиво предлагал ему охрану, – посетовал Заур Имранович, – сейчас понимаю, что должен был настоять. Но Борис, он же упертый. Считал, что может быть только две точки зрения: одна его, а другая неправильная. С моим предложением откровенно послал меня по известному адресу.
– А что в итоге? Глухарь?
Хаджиев только рукой махнул.
– Следственный комитет занимался вместе с твоими ментами. Типа, нашли заказчика, но он приказал долго жить. Так что дело закрыли в связи со смертью подозреваемого. Результат устроил всех, кроме меня.
– А тебе что не так?
– Там было, в чем покопаться. Если бы по тому эпизоду плотно поработали, может, и не сидели бы с тобой сегодня здесь, и Борис Андреевич жив бы остался. Стрелка не нашли, понимаешь?
– Думаешь, сегодня выполнил ранее сорвавшийся заказ?
– Не знаю. Не уверен. Там из СВД стреляли, а здесь в упор из пистолета. Но стрелок – единственный, кто на заказчика указать может. В любом другом случае – только наши домыслы, пусть и подкрепленные фактами.
– Значит, не веришь уликам?
– Там не было улик никаких, – заверил Хаджиев. – Ни одной, которая указала бы на заказчика. Следствие пошло по хрестоматийному пути: ищи, кому выгодно. Нашли и навесили ярлык убийцы. Говорю же: результат устроил всех, в том числе и советника. Вот его согласие меня до сих пор удивляет.
– Не хотел выяснить истину? – подобное поведение Штурмина поставило Василия Петровича в тупик.
В ответ Заур только пожал плечами.
– Может, и правда поверил, что заказчик мертв – ему-то виднее, кому неосторожно дорогу перебежал. А может, в собственную неуязвимость искренне верил. Его же пуля не брала, Аллах хранил, наверное. До поры…
– Понятно…
Леднев поднялся с кресла и подошел к окну, за которым вовсю кипела курортная жизнь. Сквозь стекло была видна площадь перед зданием администрации, залитая белым солнечным светом, постовые полицейские, старавшиеся укрыться в прохладной тени зеленых деревьев, и чугунный Владимир Ильич, стойко переносящий субтропическую жару, с надеждой глядящий в синеву черноморских вод.