Короны Ниаксии. Змейка и крылья ночи. Книга первая из дилогии о ночерожденных - стр. 32

Лекарства, безопасные для людей, в Доме Ночи было, понятное дело, раздобыть непросто. Винсенту приходилось покупать их в человеческих королевствах на юге и на востоке. Дорогие, как золото. На самом деле, дороже – золото кровь не останавливает.

– В этот раз раньше, чем я думал, – сказал Винсент. – В мой год мы начинали за одну ночь до полной луны. Не за две. Наверное, им хочется, чтобы было поинтереснее. Разницы-то никакой нет.

Для Иланы разница была. Еще одна ночь, и она уже находилась бы за пределами города, в безопасности – хоть и в печали, – где-нибудь в человеческих кварталах.

Если я и не сумела скрыть свое горе, Винсент, кажется, не заметил.

Он отстегнул от пояса двое ножен и бросил мне:

– Держи.

Я легко их поймала, вытащила один меч из черной кожи – и застыла в безмолвном изумлении при виде того, что открылось моим глазам.

Мечи были… они были…

Я потеряла дар речи. Не могла подобрать слова.

Короткие и изящные, предназначенные специально для боя на двух мечах, который я предпочитала. Для своих размеров они были невероятно легкие. Клинки грациозно изгибались, на гладкой черной стали в плоской части клинка были выгравированы красные изображения: вытянутые завитки в форме стилизованных дымков и строгие четкие символы, сплетенные в танце. Рукояти – серебряные, с навершиями в виде двух перекрещенных полумесяцев – принимали мои руки так, будто ждали меня всю мою жизнь.

И все же казалось, что даже касаться их не следует.

– Они будут хорошо служить тебе, – сказал Винсент. – Легкие. Размер как надо. Я дал кузнецу твои мерки. Они рассчитаны специально под тебя.

– Они…

Совершенные. Потрясающие. Мучительно дорогие, но деньги были не главное. Это оружие представляло собой воплощение смертоносного искусства, которым славились ночерожденные, и владели им только самые уважаемые воины Дома Ночи. Чтобы создать эти два шедевра, потребовались сотни и сотни часов умелого труда. Не один век опыта кузнечного дела и магии. Мастерство целой цивилизации здесь, у меня в руках.

Без сомнения, несколько поколений ночерожденных королей перевернулись в гробу от одной мысли, что таким оружием будет сражаться приемная человеческая девчонка. Мне казалось, я оскверняю их одним своим прикосновением.

– Они… – снова начала я.

– Они – твои, – тихо сказал Винсент.

Словно подслушал невысказанное вслух.

Я сдержала волну эмоций – «Твою богиню, Орайя, держи себя в руках!» – и прицепила ножны на пояс. Может быть, сейчас я их еще не заслужила. Но однажды заслужу. Когда одержу победу.

– Спасибо, – сказала я.

Винсент снова посмотрел на небо:

– Тебе пора идти. Солнце встает.

Он был прав. Мне вовсе не надо, чтобы меня сняли с состязаний за опоздание в Лунный дворец. Я кивнула. Но не успела повернуться, как он поймал меня за руку, вцепившись так крепко, что ногти вонзились в плоть.

– Орайя, не стану говорить, чтобы ты была осторожнее. Не буду, потому что знаю: ты и так осторожна. Я тебя сам этому научил. Быть стойкой. Умной. Быстрой. Сосредоточенной. Жестокой. Теперь тебе нужно оставаться именно такой. Тебе нельзя ни быть слабой, ни ошибаться.

Эмоции редко проявлялись у Винсента на лице. Но сейчас я уловила проблеск – один лишь только проблеск – какой-то странной нежности, которая пробежала по бесстрастным мышцам его лица и исчезла раньше, чем я и он смогли или захотели бы ее заметить.