Короны Ниаксии. Убить вампира-завоевателя - стр. 17
– Это излишне, – заметил он.
– Предпочитаю встретить смерть стоя.
Он засмеялся. Звук этот, словно змея, скользнул по моей коже.
Вампир поднялся и приблизился ко мне на шаг, затем еще на один. Оказалось, запах снега исходил от него. Частица его родины, принесенная с другого края света. Снег, железо. И легкий привкус соли.
– Я слышал, что такие, как ты, умеют видеть даже без глаз, – произнес он. – Это правда?
– Глаза – очень неудобный способ восприятия.
– Заученные слова. Думаю, их твердят все сектантки.
– С твоей стороны, лицемерно называть меня сектанткой. В Обитрах поклоняются Ниаксии. Чем тебе не секта?
Он снова засмеялся, тихо и как-то грубо. Я почувствовала его приближение, однако мне стоило усилий не вздрогнуть, когда его пальцы коснулись моей щеки. Они тоже были грубыми, мозолистыми, с острыми ногтями, вызывающими легкую боль.
– Может, ты и права, – сказал он. – Мы все приносим жертвы своим богиням. И у всех они значительны.
Он потянулся к моей наглазной повязке, намереваясь снять ее, но я схватила его за руку.
– Не смей!
– Если ты так внимательно рассматриваешь меня, почему я не могу взглянуть на тебя?
– Других слов от завоевателя я и не ожидала.
На этот раз он не засмеялся. Его пальцы задержались на моей щеке, теребя шелковую ткань повязки, но стянуть ее он больше не пытался.
– Праведный гнев служительницы Арахессии. Интересно, – сказал он и, опустив руку, отошел. – Я не питаю любви к вашей маленькой секте, но и не собираюсь их злить. Скажи, куда надо вернуться, и мой помощник тебя проводит. Доберешься туда в целости и сохранности. Слово даю.
Что? Он был готов меня отпустить?
Я и сейчас сохраняла бесстрастное лицо, но мысленно произносила одно ругательство за другим.
Такого поворота я не ожидала. Получается, я ошиблась в расчетах. Одно мое предположение оправдалось: во мне сразу увидели служительницу Арахессии. Вампиры знали о способности арахесс к предвидению. Но я никак не рассчитывала, что завоеватель откажется рисковать. Странно и даже смешно. Он не боялся двигаться к столкновению с Королем питоры и в то же время опасался связываться с арахессами.
– Мои солдаты допустили ошибку, доставив тебя сюда, – продолжил он. – Приношу извинения.
Правда, по голосу не чувствовалось, что он сожалеет.
– Я не являюсь служительницей Арахессии, – сказала я. – Больше нет.
Завоеватель замер. Я ощутила его интерес вперемешку с недоверием.
– Тебя это так удивляет? – рассмеявшись, спросила я.
– Ни вампиры, ни люди не отрекаются от своих богинь.
В его фразе скрывался вопрос. Но не только. Там была и ловушка.
– А я и не говорила, что отреклась. У меня с богиней никаких противоречий.
Он хотел убедиться, что я осталась верна Аседже. В противном случае ему от меня никакой пользы.
– Но арахессы… – пожала я плечами. – Ты сам сказал о жертвах. Арахессы требуют жертв и часто не спрашивают согласия.
Я распознала улыбку на его губах; нечто среднее между гримасой и ухмылкой.
– Разве настоящая жертва может быть насильственной? По-моему, это называется по-другому.
В его словах был здравый смысл, и это меня задело. Но я кивнула, словно соглашаясь с ним.
– Итак, ты бывшая арахесса. Ушла от сестер, однако сохранила верность богине. И теперь ты сама по себе. – Завоеватель умолк, словно пытаясь выстроить в одну цепь несопоставимые вещи. – И арахессы отпустили тебя на все четыре стороны?