Коронная дата Великой Победы. 75-дневная Вахта Памяти в честь 75-летия знаменательной даты - стр. 34

Между тем Гердт всегда радовался, если рядом с ним оказывались профессионалы в любом деле. Однажды сказал: «Уметь любить чужой талант – это тоже талант». В другой раз признался: «Знаете, что раздражает? Так как я стар, люди меня внимательно слушают, потому что считают очень умным. А на самом деле это не так. Посмотрите на меня и крепко запомните: умные люди выглядят как раз наоборот».

Сам Зиновий Ефимович был высочайшим профессионалом. Как чревовещатель при кукле, он подарил свой голос множеству персонажей, но наиболее знаменит самовлюблённый конферансье из «Необыкновенного концерта». Без преувеличения Гердт завоевал в этой роли мировое признание. (Спектакль занесён в Книгу рекордов Гиннесса.) В каждой стране он умудрялся вести партию конферансье на местном языке (а то и диалекте!), и был столь убедителен, что простодушные зрители – и в Америке, и в Японии, и повсюду – свято верили, что актёру их язык известен в тонкостях.

Однако они имели дело с виртуозным звукоподражанием: этим искусством Гердт владел в совершенстве. «Скольким языкам можете подражать?» – спросил я его однажды. «Строго говоря, любому».

А ещё Зиновий Ефимович помнил невообразимо великое количество стихов. Говорил мне, что если под настроение и хорошая компания, а ещё когда чуть-чуть «принять на грудь», то может читать, как тот анекдотический поп выпивать «на воздусях до бесконечности». То есть в буквальном смысле слова он не представлял себе своих возможностей по времени, которое мог потратить на воспроизведение поэзии русской и зарубежной. Кому с ним посчастливилось общаться, знает, что Зяма мог декламировать бесконечно.

Народный артист СССР, фронтовик Зиновий Гердт – кавалер орденов «За заслуги перед Отечеством» III степени, Отечественной войны I степени и Красной Звезды. А ещё он – почётный гражданин Себежа.

Нынче я расскажу вам, дорогие друзья, об «особой» войне большого советского писателя Ивана Фотиевича Стаднюка. Не исключаю, что некоторые из вас не согласятся с такой оценкой. Спорить не стану. О другом скажу. У нас в стране, да и в мире, вы не найдёте больше литератора, который писал бы главную книгу своей жизни «Война» (Книга 1, Книга 2, Книга 3, «Москва, 41-й»), имея консультантом выдающегося советского политического, государственного и партийного деятеля, блестящего дипломата, одного из высших руководителей ВКП(б) и КПСС, правую руку Сталина – Вячеслава Михайловича Молотова (Скрябина). Вы себе на минуточку вообразите хотя бы приблизительную ценность той информации, которую запросто ведь мог получить Иван Фотиевич у человека, который общался со всеми историческими деятелями ХХ века: Черчилль, Рузвельт, Шарль де Голь, Гитлер. Со Сталиным был на «ты»…

С детских лет хорошо знаю его биографию и его творчество, потому что Иван Фотиевич родился и вырос в селе Кордышевка на моей Виннитчине. Фильмы «Артист из Кохановки», «Максим Перепелица», «Ключи от неба» для жителей сёл и весей нашей области всегда были классикой: подоляне, от мала до велика, знали, что их автор – земляк. А для всякого «щирого хохла» земляк что твой родственник. Собственно, так меня всегда и воспринимал незабвенной памяти Иван Фотиевич. О всякой поездке на родину я ему докладывал регулярно и обстоятельно. Он хорошо знал всё наше, постоянно меняющееся, областное руководство, и потому тем для разговоров у нас всегда хватало с избытком. Вообще к понятию «малой родины» он относился душевно, почти трепетно. Казалось, по-детски радовался, когда односельчане избрали его почётным гражданином Кордышивки (по-русски правильно – Кордышевка, но Стаднюк «и» на «е» никогда не менял, под конец жизни даже стал заигрывать с украинскими националистами), хотя к тому времени он уже был почётным гражданином Смоленска.