Коронная дата Великой Победы. 75-дневная Вахта Памяти в честь 75-летия знаменательной даты - стр. 26

Увы, но военные, как тот же генерал Павлов, всегда скрыто оппонировали Сталину, несмотря на то, что для них вождь ничего не жалел. У него были все основания верить в мощь Красной Армии, в создание которой были вложены не только громаднейшие средства, но, можно сказать, и душа народа. Однако именно в первые дни войны военные этого высокого доверия народа и вождя не оправдали. Характерно в этом смысле воспоминание К.К. Рокоссовского (уж, казалось бы, ему-то сам Бог велел быть обиженным!): «В районе Клеваны мы собрали много горе-воинов. К нашему стыду, все они, в том числе и офицеры, спороли знаки различия. Обратившись к сидящим, а было их не менее сотни человек, я приказал офицерам подойти ко мне. Никто не двинулся. Повысив голос, я повторил приказ во второй и третий раз. Снова в ответ молчание и неподвижность. Тогда подойдя к пожилому “окруженцу”, велел ему встать. Затем, назвав командиром, спросил, в каком он звании. Слово “полковник” он выдавил из себя настолько равнодушно и вместе с тем с таким наглым вызовом, что его вид и тон буквально взорвали меня». Вот под командованием (вернее, без командования) таких полковников Красная Армия и сдавала советские города пачками. Да, был определённый фактор внезапности нападения, да, сложная сталинская политика, глубинный смысл которой мы так до сих пор и не постигли, в какой-то степени дезориентировала военных на местах. Но ведь ещё Наполеон на сей счёт оставил великий наказ: «Армия должна каждый день, каждую ночь и каждый час быть готовой к оказанию сопротивления, на какое она способна». И потом наркома ВМФ Н.Г. Кузнецова тоже «прессовали» по всем направлениям, но флот-то давал организованный отпор врагу всюду и с первых часов войны. Пограничники не на жизнь – на смерть сражались за каждую пядь родной земли. А вот сухопутчики, откровенно говоря, оказались не на высоте. Особенно подкачали Сталина его любимые «соколы». 322 фашистских самолёта уничтожили на земле 1489 советских. Правда, было сделано всё-таки 6 тысяч вылетов и сбито около 200 самолётов противника. Лётчики Кокорев, Бутелин, Иванов, Данилов, Рябцев, Гудимов, Игнатьев, Макляков в первые же часы войны совершили воздушные тараны. Потому что по приказу командования у них на бортах было снято оружие!

Здесь автор должен подчеркнуть один определяющий момент: он не сталинист. Более того, я считаю, что культ личности нанёс страшный урон Отечеству. Он даже невообразимо огромен, тот урон. Вместе с тем я целиком поддерживаю мнение выдающегося современного философа Александра Казина: «Что же касается Сталина, то отделять его от Победы – почти такая же нелепость, как отделять от победы над Наполеоном императора Александра I: отечественные войны вопреки главнокомандующим не выигрывают. Конечно, в отличие от законного царя Сталин был самозваным “красным императором”, по своему идейному происхождению таким же кровавым демоном революции, как Ленин и Троцкий, – однако именно ему гений отечественной истории доверил создать то государство и ту армию, которым мы все (и христиане, и безбожники, и коммунисты) обязаны своим существованием. Кстати, и полёт Юрия Гагарина в космос оказался возможным благодаря той самой сталинской политике».

То есть мы все сейчас, в данную минуту, должны набраться терпения, выдержки, толерантности и ещё чего угодно, но понять одну простую, но безальтернативную вещь: Сталин не был ни убийцей русского народа, ни его спасителем. Его просто судьба вывела на вершину власти в тех конкретных исторических условиях. И он действовал сообразно понятиям и масштабам того времени. Причём очень чётко и решительно действовал. Мы даже задним числом не сможем его «подправить». Хотя, разумеется, мы теперь все умные и разумные, когда от начала войны нас отделяет почти 80 лет. А для Сталина она была, как впоследствии оказалось, главным делом всей его жизни, жизни всего человечества, которое он спасал так, как понимал. По-иному он не понимал. И поэтому, чувствуя свою особую ответственность за происходящие события, ошибки и просчёты собственные осознавая, он ни на одну минуту, ни разу не выпускал бразды правления попавшим в страшную историческую катастрофу государством.