Корона из ведьминого дерева. Том 1 - стр. 43
– Довольно, – сказал Вийеки. Почему все сегодня пытаются заставить его тревожиться? – Мы не станем об этом больше говорить. Наши законы пришли от самого Сада, и их невозможно оспаривать. Если кто-нибудь услышит, что ты говоришь, тебя ждет мучительная смерть, и я не смогу тебя спасти.
Зои замолчала. Вийеки одобрительно кивнул. Смертные, даже самые умные, подобны птицам на лугах – постоянно чирикают и болтают. Но эта все еще очаровывала его, несмотря на то, что первые признаки короткого века уже появились на ее лице и теле. Даже в период краткого цветения юности она не обладала ничем сродни ледяной красоте его жены Кимабу, но что-то в смертной привлекло Вийеки с самого начала. Теперь молодость Зои начала увядать, так сворачиваются края листьев в конце лета, но то, что нравилось Вийеки – то, чему он и сейчас не мог дать имени, – все еще горело в каждом ее взгляде, в каждом движении.
«Быть может, меня завораживает именно тайна? – размышлял он. – Или ужасающее удовольствие чего-то украденного и запретного?»
В конце концов, если кто-то из обычных хикеда’я узнает, что он свободно говорит со смертным животным, словно они равные существа, Вийеки сразу предъявят обвинение.
«Эта проблема возникает, когда поднимаешься на большую высоту, – подумал он, уже ощущая усталость, а ведь истинно суровые испытания ему только предстояли. – Все больше и больше хикеда’я смотрят на тебя с завистью, и с каждым шагом вверх предстоящее падение становится все более страшным».
Он встал с ее постели и начал одеваться.
– Я буду скучать без вас, милорд, – сказала она. – Мои дни будут одинокими.
Вийеки проигнорировал ее. Она всегда говорила такие вещи после совокупления. Он не знал, как ей ответить, у него появились бы такие же затруднения, если бы с ним заговорили его боевой конь или охотничий филин.
Закончив одеваться и затянув пояс, Вийеки похлопал по своей одежде, чтобы проверить, нет ли у него оружия или других запрещенных для визита к Королеве вещей. Он искренне одобрял такой запрет, однако он казался ему глупым: в конце концов, какой безумец осмелится напасть на Утук’ку, Вечноживущую? И не только из-за постоянного присутствия ее личной стражи, Зубов Королевы, лучших воинов Наккиги. Нет, самой страшной и серьезной защитой Утук’ку была она сама. Никто из живущих даже не догадывался о границах ее могущества. Бессмертный монарх хикеда’я вызывал почитание всего народа, но также внушал страх даже самым могущественным из придворных.
Вийеки был все еще недоволен Зои за безответственные вопросы и покинул ее комнату без обмена обычными сентиментальными словами, которые она так ценила.
Факел королевского призыва полыхал перед Вийеки и являлся в большей степени ритуальным знаменем, чем источником света. За Вийеки следовали секретарь Йемон и небольшой отряд его собственных стражников. Вийеки начал подниматься за вестником по огромной открытой лестнице в сторону третьего яруса и дворца, мимо тускло сиявшего огромного Белого Сада, расположенного между ярусами на высоком каменном острове. Вийеки всегда считал, что грибные сады оказывают успокаивающее действие. Однажды он привел Зои посмотреть на них, но его смертная любовница, вместо того чтобы понять, испытала тревогу в лесу змеящихся мертвенно-белых стволов, изящно раскрытых вееров и огромных балдахинов, кивающих при малейшем движении воздуха. Зои сказала Вийеки, что они заставляют ее думать об извивающихся червях на лопате с темной влажной землей, и попросила увести ее из сада как можно скорее.