Королевство пепла. Союзники и противники. Боги и Врата - стр. 65
«Ты не поддашься».
«Ты не поддашься».
«Ты не поддашься».
Кипящая ярость клокотала в ней, и Аэлина целиком растворилась в ней. Откуда-то донесся треск сломанной древесины, будто кто-то налетел на дверной косяк. Потом раздался крик.
Аэлина молотила кулаком по крышке, а песня внутри ее вздымалась и опадала, словно приливная волна, накатывающая на берег.
– Давайте сюда эту чертову глориеллу!
Эти слова ничего не значили. И Кэрн ничего не значил. Был и останется пустым местом.
Аэлина продолжала неутомимо бить по железной крышке. Снова и снова песня огня и тьмы пронизывала ее и неслась наружу, в мир.
«Ты не поддашься».
Поблизости что-то зашипело и затрещало. Внутрь железного ящика через потайные отверстия повалил дым.
Но Аэлина продолжала наносить удар за ударом. Била по железу, пока не задохнулась от дыма, пока его сладковатый запах не унес ее за пределы сознания.
Очнулась она прикованной к алтарю. Повернув голову, увидела, во что превратила крышку железного гроба.
Верхняя часть крышки сильно покоробилась. Появился большой бугор. Металл в этом месте растянулся. Казалось, еще немного – и Аэлина проломила бы ее.
Рован неподвижно стоял на вершине темного холма, глядя на спящее королевство.
Его спутники уже одолели половину спуска, ведя лошадей под уздцы по склону. Холм служил границей, за которой начинались засушливые равнины Аккадии.
Поводья выскользнули из руки Рована.
Должно быть, ему почудилось.
Он вглядывался в звездное небо, в спящие пространства. Над головой сиял Повелитель Севера.
Через мгновение его слуха достиг первый звук удара – взорвал окружающую тишину и загрохотал.
Потом удары пошли чередой – словно молотом били по наковальне.
Спутники Рована стремительно повернулись к нему.
Яростная огненная песня стала ближе, пронизывая его насквозь.
Она звучала по ожившей связующей цепи, эхом отзываясь у него в душе.
Яростная, бунтарская песня.
– Рован… – хрипло позвал его снизу Лоркан.
Такое было невозможно, совершенно невозможно, и тем не менее…
– Север, – сказал Гарель, поворачивая своего гнедого жеребца. – Волна идет с севера.
Из Доранеллы.
Маяк в ночи. Сила, врывающаяся в мир, как тогда, в Бухте Черепов.
Сила наполнила Рована звуком, огнем и светом, крича ему снова и снова: «Я жива! Я жива! Я жива!»
А потом – тишина, словно песню оборвали. Погасили.
Рован отказывался думать о причинах. Их связующая нить сохранилась. Туго натянутая, но целая.
И тогда Рован отправил свое послание, в котором было столько же ярости, надежды и неослабевающей любви, что и в послании Аэлины. «Я найду тебя».
Ответа не было. Только слабый гул темноты. Над головой сверкал Повелитель Севера, указывая путь на север. К ней.
Спутники Рована ждали его распоряжений.
Он открыл рот, готовый заговорить, но помедлил. Задумался.
– Нужно куда-то выманить Маэву. Подальше от Аэлины. – Голос Рована гремел над сонным стрекотанием насекомых в траве. – Выманить на такой срок, чтобы мы сумели проникнуть в Доранеллу.
Даже если сложить его силу с силой Гареля и Лоркана, им все равно не одолеть Маэву.
– Не забывай, она способна почуять наше появление, – возразил Лоркан. – И тогда она уклонится от встречи с нами, зато перепрячет Аэлину. Что-что, а глупость Маэве не присуща.
Рован посмотрел на Элиду. Глаза уроженки Перранта были широко раскрыты.