Королевство Мертвых Душ. Цикл книг «Сказания о Святых Девах Лаверии и Рыцаре Света». Том II - стр. 18
Ни малышка Рэя, как-то резко охладевшая к нему и покинувшая его, ни Мира, хмурая как серая тучка посреди ясного дня – не смели его в этом разубедить. А что касается самой возмутительницы спокойствия – Зорьки, то девушка, давясь сухим куском хлеба, всячески старалась скрыть жгучую обиду на паренька, посмевшего её ударить.
С самого момента преображения бывшей разбойницы в прекрасную Юную Деву, ей так не терпелось поскорее показаться Сажену, дабы он от удивления «челюсть выронил». Ведь такого роскошного алого платья с высокой талией, широким, подобно бутону цветка, подолу с рюшами по краям, она никогда не видела даже в самых безумных сновидениях. Цокающие туфельки с высокими каблучками отлично дополняли образ Прекрасной Госпожи.
К обеду её не только приодели подобающе торжеству, но и помыли, сделали укладку, наложили на лицо румянец, подвели глазки и губки, благодаря чему Зорьку было не узнать.
И вот, наконец, когда пробил час «Выйти в Свет», девушка так и ерзала на месте, ожидая прихода их друга.
Но каково же было её огорчение, когда вместо слов восхищения и томных взглядов, она встретила парня в «объятиях» другой. Возможно именно это чувство ревности сыграло решающую роль во всем, что случилось после.
Но что теперь гадать – что было, того не вернуть.
То и дело шмыгая носиком, утирая глазки уголком шелкового платочка, дополняющего образ юной красавицы, Зари не могла найти в себе силы встать и покинуть Зал для Обедни. Уйти вот так у всех на глазах – означало признать своё поражение. А пойти на это её упрямая донельзя натура не могла. Но чем дольше она «бездействовала», тем противнее становилось «герою дня» находиться здесь.
Быстро покончив с трапезой, он встал из-за стола, затем поклонился слугам и громко огласил:
– Впредь я желаю обедать в одиночестве. Если на сегодня еще запланированы приемы пищи – несите всё в мою комнату.
После чего, даже не взглянув на Сестриц, не смевших и слова сказать вопреки воле «господина», паренек покинул зал так поспешно, насколько позволяла Мужская Гордость.
Сказать, что Сажен чувствовал себя победителем в этой нелегкой схватке с несправедливостью, означало «слегка» приукрасить события. Он вовсе не считал свой поступок праведным и честным по отношению к девушке, прошедшей через самые страшные страдания и мучения. Ему невыносимо было жалко Зорьку, но обернуться, упасть в ножки и молить о прощении – он не мог.
В нем вдруг проснулся ребяческий идиотизм, присущий всем мужчинам. Особенно эти чувства «превосходства над всем миром» подкреплялись мыслями о прекрасной Жозефине, ставшей для него Путеводной звездочкой в Мире, полном кошмара и ужасов.
Он так спешил поскорее увидеть её вновь, возможно даже рассказать, как проучил болтушку за ядовитые речи, что и не приметил, как в Зал после его ухода вошел статный молодой мужчина, облаченный в узкие облегающие штаны Учителя Танцев…
Спустя некоторое время Сажену, путем титанических усилий воли и терпения, удается отыскать беглянку. Даже издалека, паренек приметил, что та была крайне опечалена, её носик поник, глазки потухли, а руки повисли плетьми. По своей извечной глупости и наивности, он принял её внутренние терзания на свой счет. И само собой, даже не удосужившись узнать в чем дело, он кидается к бедняжке, которой и без него было тяжко на душе.