Королевская награда - стр. 20

Я устала.

Я поднимаюсь медленно, иногда прерываюсь и останавливаюсь, чтобы перевести дух. В такие моменты, чтобы не упасть, я прислоняюсь к холодным стенам. Камень царапает мне кожу, но я равнодушно отношусь к собственным ощущениям.

Куда больше меня волнует то, что творится в моей душе.

А там – противоречивые чувства.

– Леди Розалинда, вам помочь? – раздается голос Джейкоба.

Вздрагиваю и перевожу взгляд на рыцаря.

Его лицо сосредоточено, взор выражает настороженность. Мне неловко перед Джейкобом. Могу только догадываться, как утомительно ему выполнять роль моего стража.

Выдавливаю из себя улыбку и говорю:

– Нет, спасибо.

Замечаю некое облегчение, скользнувшее в темных глазах рыцаря, и тот час следом с моих губ слетает один из волнующих меня вопросов:

– Джейкоб, а вы тоже были там?

– Где?

– На Святой земле.

Взгляд рыцаря тот час становится острым. Понимаю, вдруг, как ошиблась, посчитав, что у нас получится с ним беседа.

– Мы встретились с лордом Ральфом неподалеку от Святой земли.

Джейкоб чуть поджимает губы, и я догадываюсь, что это значит, что мои дальнейшие расспросы он не одобряет. Но все равно, пробую задать еще один вопрос. Открываю рот, чтобы озвучить его, однако рыцарь опережает меня и холодно говорит:

– Леди Розалинда, я не имею привычки обсуждать своего господина за его спиной. Если вас что-то интересует, вы можете задать этот вопрос лично у лорда.

От услышанного – в который раз за этот вечер – мои щеки покрываются стыдливым румянцем. Чувствую себя маленькой девочкой, которую отругали за попытку без разрешения съесть кусок пирога.

– Благодарю за совет, – заставляю себя это произнести, а потом – спешу наверх, чтобы поскорее очутиться в своей спальне и, наконец, остаться в одиночестве.

Но как только я прохожу в свою комнату, то понимаю, что одиночестве в ближайшее время для меня – непозволительная роскошь. В спальне по-прежнему находится Бетси, и у меня язык не поворачивается, чтобы попросить её уйти.

– Леди Розалинда, как прошла встреча с бароном? – взволнованно интересуется она.

– С бароном?

Я снова вздрагиваю и ловлю себя на том, что все это время – путь от зала до спальни – думала совсем не о бароне.

В моих мыслях был другой мужчина.

– Что-то вы совсем побледнели! – охает Бетси и хватает меня за ладонь.

– И руки ледяные! Уж не заболели ли вы?

Служанка ласково дотрагивается до моего лба, а я продолжаю стоять на месте – все еще пораженная собственным наблюдением.

– Лоб прохладный, – Бетси смотрит в мои глаза. – Барон Марвин так напугал вас, бедное дитя?

– Нет, – я сглатываю ком в горле и устремляю взор в карие глаза горничной. Заставляю себя улыбнуться и говорю:

– Барон Уильям Марвин – сын покойного барона.

– Сын? – на полном лице Бетси отражается удивление. – Покойный барон?

– Да, Бетси. Его отец тоже умер, – меня начинает утомлять этот разговор, но я стараюсь говорить вежливо. Я и прежде не позволяла усталости или плохому настроению влиять на мое общение со слугами, вот и сейчас пытаюсь придерживаться этого.

– А новый Марвин – молод? И хорош собой?

Бетси улыбается во все лицо, и я, кажется, вижу все её крепкие зубы.

– Он молод и имеет приятную наружность, – уклончиво отвечаю я и прикрываю ладонью непрошенный зевок.

– Молодой, красивый, барон, да еще и сосед с вашими землями! – радостно произносит служанка.