Королева Аттолии - стр. 29

Эвгенидес терпеливо слушал.

Волшебник откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.

– Твоя королева ответила всего двумя словами: «Значит, война». Приказала запереть аттолийского посла и его свиту в их покоях и открыть главные затворы Гамиатесского водохранилища. Поток воды Арактуса обрушился на неподготовленную оросительную систему Аттолии и уничтожил ее почти полностью. Эддис послала диверсионный отряд. Он пошел от подножия горы по полям на дальнем берегу Сеперкии и предал огню двадцать пять процентов выращенного в Аттолии урожая. Все, кто был в отряде, погибли. – Волшебник внимательно посмотрел на Эвгенидеса. – Это для тебя новость?

– Продолжайте.

Волшебник продолжил:

– К тому времени, как Саунис узнал об атаке, и прежде чем Аттолия успела выйти на рынок и поднять цены, Эддис скупила почти все излишки зерна в окрестностях. Сверившись с записями, я обнаружил, что она сделала это даже раньше, чем Аттолия объявила ультиматум. Ты и правда всего этого не знал? – Волшебник не мог в это поверить.

Эвгенидес снова вскочил, стал расхаживать, качая головой. Волшебнику он напомнил медведя на цепи, хоть и очень мелкого.

– Совет министров Эддиса единодушно проголосовал за войну, – сообщил волшебник. – Воздержался только военный министр.

– Почему? – взвыл Эвгенидес, имея в виду поступок Совета, а не отца.

– Наверное, потому, что они к тебе хорошо относятся, – предположил волшебник.

– Что-то раньше за ними такого не водилось, – с горечью проговорил Эвгенидес.

Волшебник сказал:

– Если бы ты дал себе труд присмотреться, то заметил бы, что за год ты превратился в величайшего народного героя.

Эвгенидес упал на стул и закрыл лицо рукой. Волшебник обратил внимание, что сначала он поднял обе руки, но потом опустил покалеченную на колени.

– Не желаю этого знать, – простонал он.

– А еще я слышал, – продолжал волшебник, – что этой зимой ты почти не выходил из своей комнаты. Лежал с головой под одеялом? – Он встал, подошел к письменному столу Эвгенидеса, перебрал бумаги.

Эвгенидес вздохнул, откинул голову, не открывая глаз.

– Шли бы вы отсюда, – сказал он.

– Изучаешь биологическую классификацию? – Волшебник взял в руки одну из книг. – И, как вижу, человеческую анатомию, и «Геометрию» Эвклида. Или просто переписываешь текст? – Он посмотрел на листки, исписанные старательным почерком Эвгенидеса. На полу возле стола валялась целая груда. Он поднял их, перелистал. – Прошу меня простить, но, когда твоя страна ведет войну, это все не имеет никакого значения.

Эвгенидес вырвал листки из рук волшебника.

– Еще как имеет! Потому что я больше не могу сделать для своей страны ничего! Совсем ничего! – заорал он и швырнул бумаги на стол. – Потому что у меня только одна рука, да и та не правая! – Он схватил со стола чернильницу, швырнул ее о дверцу шкафа. Она разбилась вдребезги, забрызгав черными кляксами светлые доски и стену. Черные капли дождем брызнули на простыни.

В тишине после этой вспышки оба услышали, как вошла королева.

– Волшебник, – сказала она из дверей. – Я слышала, вы приехали.

Эвгенидес резко обернулся к ней:

– Ты начала войну от моего имени, ничего мне не сказав?

– Прошу меня извинить, – обратилась королева к волшебнику, словно не слышала. – Я проспала. Иначе приветствовала бы вас раньше.