Король Севера. Любовь - стр. 25

– Огромное… Ты молодец. Но – слушай меня, – голос Холдстейна внезапно стал суров. – Второго такого случая я не допущу. Ты у меня один, и ты мне нужен. Если ты еще хоть раз сунешься в битву как простой рядовой, клянусь, я отправлю тебя в Зубец. Будешь там ждать окончания войны. Ты понял?!

И, когда друг послушно кивнул, король севера прибавил шаг.

А за его спиной, в Гофосе, армия Сильвхолла готовилась к отбытию.

Барды поют: «Она была прекрасна как весна».

Сравнивший Илиен с весной не удостоился бы ее благосклонности. Поздняя, грязная, в этом году весна не радовала, а раздражала. Нестерпимо мучительно было расставаться с чистым белым снегом.

Карета то и дело вязла в непролазной грязи, обессиленный кучер не столько управлял конями, сколько толкал королевский экипаж. Уставшие не меньше его лошади обреченно топали вперед, с громким хлюпаньем вытаскивая копыта из месива, в которое превратилась дорога. Илиен с удовольствием прошлась бы пешком, но по обочинам тракта стояли лужи, пугавшие своей глубиной. Оставалось молча терпеть.

Обе ее служанки простыли и шмыгали носами. Илиен не сомневалась – они все проклинают ее: и служанки, и кучер, и стражники из охраны, уныло месящие грязь впереди и позади кареты. Только лорд Драмл, сопровождавший королеву в пути, старался не терять извечного радушия. Впрочем, было видно, что и его ненадолго хватит.

И все же Илиен ни на секунду не пожалела, что отважилась на путешествие. Дороги были не опасны – от Муора до самого Гофоса, где стояла до окончания распутицы армия Моэраля, курсировали королевские разъезды. Обилие стражи, в сопровождении которой путешествовала Илиен, напрочь отбивало у лихих людей все желание нападать на кортеж. А погода… что ж, это всего лишь погода. Для Илиен было предпочтительнее оказаться в болоте, нежели оставить без внимания упреки, прозвучавшие в письме мужа.

Часы тянулись за часами, за окном все так же маячил унылый пейзаж. Мокрые лиственные рощицы сменяли не менее мокрые полоски полей, по ветвям придорожных кустов с бешенным чириканьем прыгали нахохленные воробьи. Один раз Илиен показалось, что в зарослях пожухлой, оставшейся еще с осени травы мелькнула облезлая лисья шкурка. Наконец, дорога стала чуть суше и ровнее, предчувствовавшие конец мучениям лошади ускорили шаг, и за очередным поворотом показалась окруженная частоколом деревня.

– Заночуем тут, ваша милость? – поинтересовался Улисс Драмл, подъехав к карете. – Скоро стемнеет, сегодня до Гофоса мы не доберемся.

– Вам решать, милорд, – смиренно ответила Илиен, хотя ей совершенно не хотелось останавливаться на ночлег в деревушке. Сердце звало к мужу, каждый день промедления раздражал. Свидание с Моэралем было возможно лишь в Гофосе, а там он будет пребывать ровно столько, сколько нужно, чтобы дороги подсохли. Илиен не сомневалась – при первой же возможности Моэраль снимется с места.

А значит, на счету каждый день.

Лорд Драмл пришпорил лошадь, обгоняя экипаж. Илиен услышала, как он отдает приказы и откинулась на сидение, с грустью уставившись в окно. Проплыли мимо колья частокола, промелькнуло лицо сторожа, открывшего ворота.

– С каких это пор у нас появилась деревенская стража? – хлюпнув носом спросила одна служанка у другой.

– Война, все боятся, – равнодушно ответила вторая.