Король - стр. 41

– Что она говорит? – спросил он у нас.

Женщина продолжала тараторить, перемежая слова слезами и вздохами. Мы с Гийомом прислушались.

– Похоже, извиняется, сир, – сказал я через минуту. – За то, что заставила вас резать овощи. Просит прощения. Она даже не догадывалась, что вы король.

Ричард улыбнулся и заключил одну из ручек вдовы в обе свои могучие ладони.

– Мадам, – сказал он. Притихнув, женщина подняла голову и с трепетом посмотрела ему в глаза. Король продолжил: – Вам не за что извиняться. Для меня было удовольствием остановиться в вашем доме, пусть и скромном. Danke. Danke.

У вдовы трясся подбородок, слезы стекали по щекам. Она кивнула, давая знать, что поняла его.

Удовлетворенный, Ричард велел мне выглянуть в замочную скважину.

– Ну? – спросил он и хмыкнул. – Умаялись ждать и ушли?

Я мало что видел, но разглядел трех жандармов.

– Нет, сир, – уныло доложил я.

– Ну же, Руфус, – сказал король задорно. – Хотя бы твоя задница должна быть довольна, что ей не придется больше елозить по седлу день и ночь. Моя-то уж точно.

Я уставился на него. Уголки его губ вскинулись. Я не смог удержаться и рассмеялся. Король и Гийом присоединились ко мне, сотрясаясь от хохота. Бедная вдова в полном недоумении таращилась на нас.

Мы втроем вернулись в свою комнату и, по указанию Ричарда, раскинули кости на кровати. Никогда прежде не видел я короля за игрой: он действовал с таким же яростным напором, как и во всем остальном. Ни я, ни Гийом не удивились, когда он облегчил наши кошельки сначала на серебряный пфенниг, затем на две, три, шесть монет. Не сомневаюсь, что мы проигрывали бы и дальше, не подоспей Леопольд. Несомненно, это был именно он: слышались голоса, храп и топот коней, гул собравшейся толпы.

Мы перешли в главную комнату. Перепуганная хозяйка не сводила с нас глаз, на которых вновь выступили слезы. Я как мог успокоил женщину, уповая, что моих скудных запасов немецкого хватит, чтобы она поняла: Ричард настоятельно попросит Леопольда не наказывать ее. Не знаю, разобрала ли она что-нибудь; по крайней мере, небольшой, но веский кошель с монетами осушил ее слезы.

Дверь затряслась от мощных ударов кулака.

– König Richard! – донесся до нас чей-то голос.

– Откройте, – распорядился король.

Я повиновался, и мы с белобородым рыцарем в третий раз уставились друг на друга. Заглянув поверх его плеча, я увидел герцога Леопольда верхом на великолепном скакуне. Герцог привел с собой еще два десятка жандармов и дюжину рыцарей. За ними колыхалась большая, возбужденная толпа; уже виднелись направленные на нас пальцы. Из уст в уста перелетало слово «König».

Как я понял, Леопольд велел разнести весть повсюду. Когда нас поведут из Эртпурха, для герцога это станет победным шествием.

– Сэр.

Белобородый рыцарь отвесил мне надменный кивок. Я ответил тем же.

– Как вижу, герцог Леопольд здесь.

Он кивнул и сказал по-французски:

– Ваш король…

Я замялся.

– Здесь, – произнес голос у меня за спиной.

Я проворно отошел в сторону, дав Ричарду выйти в переулок. Белобородый рыцарь попятился, по лицу его разлилось глубокое благоговение. Он низко поклонился. Король не удостоил его вниманием, скользнув взглядом по ряду жандармов с нацеленными на него арбалетами. Гордость наполнила меня: большинство солдат почтительно склонили головы и, если бы не строгий приказ сержанта, наверняка опустили бы оружие.