Короче, Склифосовский! Судмедэксперты рассказывают - стр. 25
– Тихо, – говорю я санитару, – что это постукивает?.. слышишь… вот снова?
– А хрен его знает? Какая-нибудь застежка о стол, – отвечает тот, невозмутимо продолжая свои действия.
– Стой, – скомандовал я ему и, подойдя к трупу, сам стал его двигать, поворачивать – короче, шевелить, чтобы определить, что это за звук и откуда он идет. И вот в какой-то момент снова его услышал. Он исходил из области шеи – там, где она опиралась на металлический подголовник секционного стола. Мы повернули тело на живот, и я пальцами стал ощупывать кожу шеи сзади и почти сразу наткнулся на плотный «шпенек» под кожей.
Короче, коллеги, это был кончик, вернее, тупой конец обломившегося шила. Вот так! А ранка на шее сзади была столь незначительна, что я на нее не обратил внимания, приняв за маленькую родинку. Конечно, труп снова расшили, я широко обнажил все шейные позвонки и только тогда обнаружил и повреждение оболочек спинного мозга, и сквозное повреждение самого мозга на уровне четвертого позвонка. А само шило, пройдя строго «сзади-вперед», пронзило тело четвертого шейного позвонка, причем острый кончик его находился всего в двух миллиметрах под передней поверхностью позвонка. А теперь представьте те чувства, что я тогда испытал! Кто и почему повел меня в секционную – до сих пор не знаю. У меня там уже не было дел. Совсем не было. Санитар – лоб под два метра – в моей помощи не нуждался совершенно! Что меня туда повело?
– А знаете, – сказал Михаил Гурьевич, – мне тоже знакомо такое чувство. Вот иногда бывало так: есть труп скоропостижно умершего человека. Нигде и никаких указаний, и даже подозрений на криминал или просто насильственную смерть нет. А ты посмотришь на труп, и у тебя вдруг появляется чувство, что здесь надо искать! И почти никогда не ошибаешься: то ли сломанные ребра находишь, то ли подъязычную кость…
– И у меня, и у меня такое бывало, – вразнобой ответили почти все слушатели.
– Странное чувство, – подытожил Самуилыч, – у меня часто такое бывало; ну а дальше-то что было, Александр?
– А что дальше? Дальше все, как обычно! Я принял вид умного и проницательного эксперта, который только что, после многочасового, сложного, кропотливого и, самое главное, целенаправленного исследования выявил криминал! Убийство! Что мы в таком случае делаем? – и сделав короткую паузу, сам же ответил: – Звоним в дежурную часть РОВД и сообщаем о факте… Короче, я уже набирал номер «дежурки», когда вспомнил, что начальником местного розыска работает мой старый знакомый. Раньше он в области опером работал, и мы, можно сказать, были приятелями. Вот его телефон я и набрал:
– Федорыч, привет, как дела и бла-бла-бла – о погоде, жизни, семье…
А он, видимо, был занят, и с трудом сохраняя вежливость, скупо и односложно отвечает – потом, не выдержав, говорит мне:
– Николаич, ты извини, я…
– Д-а-а, Федорыч, совсем забыл, заговорил ты меня, старик! Я ж на вскрытии… – ну и перечислил то, что нашел!
Мой визави чуть трубку от неожиданности не проглотил, услышав такое известие:
– Не врешь?
– Да ты что? Такими вещами не шутят!
– Ща будем, – и короткие гудки…
– Так вот, – хитро улыбаясь, сказал Сашка, – я только успел трубку положить, зайти в комнату отдыха и, не присаживаясь, выпить три глотка холодного кофе, а уже перед раскрытыми дверями морга, истошно скрипя плохо отрегулированными тормозами, остановилась ментовская «девятка». Судя по той скорости, с которой они прибыли, можно было думать о какой-то фантастической нуль-транспортировке, а не о банальной езде по улицам довольно сонного городка!