Корейский инкуб Хан Раон - стр. 8
– Слабак, – презрительно выплюнул отец и отвесил Раону звонкую оплеуху, отчего у ребенка зазвенело в ухе. – Ты никогда не станешь мужчиной, ты сопляком родился и сопляком умрешь.
Следующий удар пришелся по затылку, зубы Раона клацнули друг о друга. Отец разжал руку и Раон приземлился задом на сухую потрескавшуюся землю.
– Жалость и сострадание – удел слабых, запомни. Они бесполезны, они заковывают тебя в рамки, ты не сможешь защитить себя, если будешь жалеть всех подряд. Ты должен выкинуть из себя этот мусор и стать сильнее. Только тогда я смогу назвать тебя своим сыном, – Хан Джун размахнулся ногой в сторону Раона.
Мальчик не выдержал удара взрослого человека и свалился на спину, закрывая лицо руками. Краем глаза увидел, что котенок исчез в зарослях травы и улыбнулся разбитыми губами. Перевел глаза на отца, который открывал рот, и оттуда вылетали какие-то слова, которых Раон уже не слышал. «Исчезни, исчезни»…
– Исчезни!– закричал Раон и рывком сел, помотал головой, его затравленный взгляд заметался от стены к стене. Убедившись, что в комнате кроме него никого нет, Раон потер глаза пальцами и вздохнул. Потом вновь напрягся. – ЧанА?
Ее тоже не было видно в комнате, как и отца, который любил нагонять на него ужас во сне, напоминая о том, каким Раон бывает жалким.
В следующее мгновение Раон выскочил в довольно людный коридор. Рабочий день был в разгаре, и он своим эффектным появлением в одних штанах на босу ногу определенно вызвал интерес у публики.
– Ты в своем уме? – уточнил агент, разглядывая Раона. – Это что, твоя парадная форма одежды?
– Мои вещи у костюмера, – процедил Раон и сжал зубы. Придется пробиваться сначала за тряпками, потом искать режиссера.
– Когда успел? Она еще не приходила с утра.
– Вчера.
Агент замолчал, чем воспользовался Раон и сбежал в сторону лифта. Чтобы подняться на следующий этаж и обнаружить, что комната с его вещами заперта. «Черт возьми». Раон пнул дверь ногой, зашипел от боли в пальцах. Голые пятки уже начали ощутимо подмерзать, а ботинки находились по ту сторону тяжелой двери. Раон уселся на корточки и прижался спиной к стене, размышляя, ждать ему костюмера или идти самому разыскивать ключ.
– Хан Раон? Что вы здесь делаете? – пока он морщил в раздумьях лоб, костюмер появилась сама. – Вы еще не уходили? Со вчерашнего вечера?
– Я уснул, – коротко ответил Раон и так посмотрел на Ли Бо Ру, что она не рискнула задавать вопросы дальше. Только открыла дверь перед ним.
Раон натянул джинсы и засунул ноги в высокие ботинки, радуясь обуви больше, чем кружке кофе с утра. Поверх легкого джемпера накинул куртку. Он замерз так сильно, что если бы нашел шарф с шапкой, то укутался бы и в них, несмотря на теплую майскую погоду.
Режиссер был в своем кабинете этажом ниже, откуда Раон изначально и пришел. Пак Джи У при виде Раона захлопнул крышку ноутбука и откинулся на спинку своего кожаного кресла.
– Выспался? Присаживайся, кофе хочешь? – он кивнул на столик у дальней стены, где едва слышно шелестела кофемашина.
– Хочу знать, где Юн ЧанА. Я вчера… – Раон сглотнул и отвел глаза. – Сорвался. Сделал то, чего делать не следовало. Мне нужно удостовериться, что с ней все в порядке.
Пак Джи У дернул уголком рта, переложил бумаги с места на место, украдкой рассматривая своего актера, который, в свою очередь, рассматривал свои руки. Вид у него был совершенно жалкий, всегда расправленные плечи поникли, придавленные грузом вины, волосы растрепались и пряди торчали во все стороны, Раон в который раз прошелся по ним пальцами.