Копия - стр. 16
— Я знаю, Хил. — Энн накрыла своей ладонью руку подруги и слегка сжала, давая понять, что ценит поддержку. — Просто предчувствие нехорошее.
Подруги переехали в столицу четыре дня назад, хотя изначально планировали перебраться в город ближе к осени. Ларус и Кристоф помогли дочерям перевезти вещи и устроиться на новом месте, но самое главное — они оплатили аренду квартиры на год вперед, чтобы девочки больше не заморачивались поисками работы, а смогли сосредоточиться на учебе, хотя бы на первом курсе.
— Хил, как думаешь, отец сдержит слово? — все так же глядя в окно, спросила Энн. Мысль о том, что Странника увезут в чужую страну, где совершенно другой климат, язык и методы воспитания, пугала Энн намного больше самой продажи коня. Ларус отчасти был прав: останься жеребец в Исландии, и Энн с Хинриком смогли бы его навещать. Другое дело, если коня вывезут за пределы страны. По местным законам, такому коню обратной дороги уже не было.
Хилдер бросила мимолетный взгляд на часы: короткая стрелка упорно стремилась к пяти. Торги уже должны были завершиться.
— Давай я отцу позвоню, — предложила Хил и тут же отправилась в свою комнату, оставив Энн наедине со своими мыслями.
Устроившись поудобнее, Энни прикрыла глаза. Всё разом навалилось на нее: и разлука с братьями, с мамой, и продажа Странника, и новое место, которое хоть и было уютным, но все еще казалось чужим. А еще эта размолвка с Хинриком перед самым отъездом...
К его агрессивному поведению Энн привыкла и уже давно не обижалась на брата. Скорее, жалела его. Злость мало кого могла сделать счастливым. Нет, чем больше Хинрик срывался, тем больше Энн хотелось поделиться с ним частичкой своей любви, согреть его черствое сердце, научить видеть этот мир с другой, более доброй стороны.
За пару часов до отъезда в город Энн навестила Странника, чтобы спокойно с ним попрощаться. Конь фыркал и беспокойно перебирал копытами, как будто чувствовал, что видит девушку в последний раз. Энн трепала его за ухом и что-то напевала себе под нос, когда позади послышался голос брата.
— Бежишь, трусиха? — Хинрик стоял возле соседнего стойла, скрестив руки на груди.
— Это просьба отца, Хинрик.
— Нет, Энн, это твой выбор. Всегда легче сдаться, чем бороться! — Оттолкнувшись, он сделал несколько шагов в сторону сестры, не отводя от нее осуждающего взгляда.
— Отец все равно его продаст. Ни ты, ни я не сможем ему помешать, — продолжая почесывать Странника за ухом, ответила Энн.
— Говори за себя, слабачка! — Хинрик до предела сократил расстояние и дернул Энн за руку, чтобы она не смела прикасаться к животному.— Не трогай его! Ты предала и его, и меня!
— Мы сможем его навещать, — пытаясь высвободить руку, сказала Энн, не отступив ни на шаг.
— Бред! — прорычал Хинрик. — Отец наплел тебе с три короба, а ты, идиотка, поверила! Через четыре дня Странник станет чужой собственностью, и, поверь, никто и никогда не допустит нас к нему!
— Я верю отцу, раз он ...
— Какая же ты дура, Энн! — перебил Хинрик. — Уматывай в свой город и забудь о нас! Без тебя все сделаю!
— Что?! Что ты собрался делать?! Что вообще можно сделать? — Энн не на шутку пугали слова брата. Упертый, озлобленный, бесстрашный он мог натворить глупостей...
— Не твое дело, поняла?! Вали отсюда!