Контрразведка. Охота за кротами - стр. 13
Глава третья
На рубеже двух систем
В крепкой дружбе наша сила,Дружбе слава и хвала.Р. Бернс
– Здравствуй, Венгрия! – прошептал Николай.
Гордость наполнила молодого оперативника от слов, сказанных полковником Забродиным перед поездкой в Южную группу войск:
«Николай Семенович, ты едешь на защиту наших рубежей – в передовой эшелон обороны стран Варшавского договора. Твоя часть в случае чего первая примет на себя возможный удар противника и будет сковывать его до подхода основных сил. Ты получил во Львове небольшой опыт – используй и развивай его за границей. Верю, что удача и успех подружатся с тобой. Пусть чекистское счастье повернется к тебе лицом. Это тоже важно в нашем деле!»
А еще Николаю вспомнились слова генерала Мозгова, как всегда, коротко оценившего работу перед отъездом: «Спасибо за службу. Я в тебе не ошибся. Значит, и поэты могут хорошо работать!»
31 декабря 1969 года Стороженко прибыл в отдел военной контрразведки – Особый отдел КГБ по ЮГВ – и сразу же получил предписание принять артиллерийский полк, расположенный в поселке Фертед недалеко от австрийской границы.
Полк был укомплектован пушками и тяжелыми гаубицами, поэтому пришлось осваивать новую материальную часть. Командир полка полковник Николай Соленый принял нового особиста несколько настороженно. От предшественника Николаю стало известно, что командир любит чарку, поэтому комполка посчитал, что вслед за «комиссарским» глазом прибыл дополнительный контроль – чекистский.
Время показало, что командир – порядочный человек, профессионал высокого класса. В нем была, что называется, «военная косточка» – любил и жалел солдата. Офицеры говорили, что он снарядами может рисовать: цель накрывал с первого же выстрела без всяких «вилок». Прошел всю войну в расчете знаменитых «сорокапяток», а закончил военное лихолетье командиром отдельного дивизиона 152-миллиметровых гаубиц. Победу встретил в майорских погонах с пятью орденами и десятком медалей на груди. Имел несколько ранений. Служба его помотала по Союзу.
– Что я тебе скажу, – как-то в одной из первых бесед заметил командир, – занимайся своим делом. Иностранцев, желающих знать, что делается у нас за забором, здесь полно. Из достопримечательностей – музей графа Эстерхази, у которого служил когда-то композитор Гайдн. Есть в селе две корчмы, которые посещают почти все офицеры гарнизона с семьями. Я иногда, когда на душе тяжко, тоже захожу. Сразу тебе признаюсь: жена у меня тяжело больна.
Воцарилась гнетущая тишина с молчанием двух офицеров – полковника и лейтенанта.
«Зачем откровенничает командир? Не собирается ли в чем-то упредить меня?» – подумал Николай.
– Ты у замполита был? – спросил неожиданно полковник.
– Нет, товарищ полковник.
– Ну, ты зайди, зайди к нему…
Стороженко представился замполиту подполковнику Гусаченко. Встретил он с порога словами:
– Товарищ лейтенант, вы солдат партии, боец ее вооруженного отряда, это обязывает нас работать в связке. Прошу меня первого информировать обо всех событиях негативного плана в гарнизоне.
– Товарищ подполковник, – прикинулся непонимающим оперработник, – когда я ехал сюда, меня инструктировали, что все информационные материалы мне необходимо докладывать своему непосредственному начальнику в соединение – подполковнику Левшину.