Контора идёт по следу - стр. 32
…Зарубежные школы психиатров до сих пор отказывают вялотекущей шизофрении в праве на существование, так как наипервейшими признаками шизофрении является наличие у больного бреда и галлюцинаций. Не важно, в какой форме – письменной или устной – они выражены.
Почитатели теории Снежневского, приверженцы вялотекущей шизофрении, утверждают, что указанные симптомы могут и отсутствовать. Странно, да? Симптомов нет, а человек болен!
На Западе сразу поняли: эта болезнь, вернее, этот диагноз – не что иное, как заказ КПСС и КГБ.
…Арсенал спецсредств Комитета госбезопасности пополнился еще одним безотказным орудием борьбы с инакомыслием. Снежневский получил свою Золотую Звезду Героя соцтруда, а советские диссиденты – свой диагноз.
И каким бы ты ни был активным правозащитником – всё равно ты вялотекущий шизофреник. Так постановила Партия и ее боевой отряд охранения на марше к светлому будущему – Пятое управление Комитета госбезопасности Союза ССР, возглавляемое генералом Филиппом Бобковым.
Территория ограждена каменной стеной с колючей проволокой. По углам – вышки с автоматчиками. Предзонник с контрольно-следовой полосой и еще одним ограждением из колючей проволоки. Внутренний глухой забор с колючей проволокой. Сигнализация. Овчарки. Телекамеры.
Это не из фильмов о войне и о фашистских концлагерях. Это Казанская спецпсихбольница, куда в 1970 году попал Ильин и где он провел восемнадцать лет заточения в одиночной камере.
Во внутренней охране помимо надзирателей (вольнонаемных прапорщиков) за больными наблюдают… расконвоированные уголовники, отбывающие сроки за тяжкие преступления. Уголовников именуют «санитарами» (в белых куртках и белых пилотках), антисоветчиков – «больными» или просто – «дураками». Отдежурив смену, уголовники смотрят телевизор, играют в волейбол, ходят в школу.
«Дураков», даже по малой нужде, не всегда выпускают из камер: они писают в ботинок, выливают в окно.
«Санитары» избивают «дураков» по любому поводу, иногда за экзекуцией наблюдает кто-нибудь из медперсонала. Бьют безжалостно, наибольшие повреждения причиняя внутренним органам, в особенности почкам и печени. Цель: отправить всякого прибывшего на излечение диссидента с «уткой» по жизни.
В таких условиях Ильин пробыл около двух лет, пока не закончили строительство нового корпуса с одиночными камерами.
Встретил он и экскаваторщика, и пиротехника. Последний за время пребывания в больнице в свой ставший легендарным после совершенных им действий на Красной площади афоризм внес существенные изменения.
Когда в больнице появился Ильин, пиротехник вместо фразы: «Уходя, гасите всех, сила вся в кефире!» уже говорил: «Уходя, гасите свет – кайф в аминазине!»
…Экскаваторщик поначалу всё пытался выведать у персонала расстояние от больницы до Мавзолея, но после того, как уголовники несколько раз устроили ему так называемое «тестирование в барокамере», усыпальница вождя международного пролетариата потеряла для него былую привлекательность.
«Тестирование в барокамере» проводилось якобы в целях выяснения физических возможностей подопытного для работы космонавтом и на практике реализовывалось так: орущего благим матом «дурака», невзирая на его рост и комплекцию, «санитары» заталкивали в прикроватную тумбочку и, затащив ее на второй этаж, сталкивали вниз. Чтобы тестируемый не вывалился наружу, скатываясь кубырем по ступеням, тумбочку обматывали веревкой.