Континентальный роман - стр. 11
Войдя внутрь, Анри опять двинулся за ней, стараясь не привлекать к себе внимания и отворачиваясь всякий раз, когда мимо проходил охранник. Она пошла сначала в туалет, а потом в банк, и он увидел, как она передала в окошко несколько купюр. Он выругался. Сейчас самое время остановить ее, пока она не успела потратить еще больше денег, возмещать которые он должен будет из собственного кармана. Он сильно сомневался, что благодаря родственным связям может рассчитывать на особое отношение, когда речь идет о деньгах. Тем временем она зашла в кафе и заказала кофе. Он выбрал себе стул у противоположного конца стойки, устроившись так, чтобы видеть ее, но чтобы она его видеть не могла – хотя она и не обращала на него внимания. Казалось, в этот момент она никого не замечала, сосредоточившись на чашке, которую держала в руках.
Анри так и не предпринял ничего из того, что надо было предпринять, к чему его приучили здравый смысл и годы службы в жандармерии, – вместо этого он подождал, пока она купит билет, потом подошел к окошку и сказал, что ему нужно туда же, куда едет женщина, которая только что здесь стояла. Кассир нахмурился, но расспрашивать его не стал.
Анри опустил взгляд на свои билеты – ему предстояла череда утомительных пересадок, которая в итоге приведет его в Париж. Он не дал себе времени на раздумья и направился к платформе.
Когда водитель сделал первую техническую остановку, Анри увидел, как она окинула взглядом пейзаж за окном и на ее лице отразилось замешательство.
В дороге она спала. Он сидел на несколько рядов дальше и, хотя ее лица видеть не мог, понял это по тому, как свешивалась набок ее голова. Он и сам уже некоторое время боролся со сном – сказывались духота и бессонные часы прошедшей ночи. Когда автобус остановился, женщина подскочила на сиденье, и он вместе с ней.
Он встал, потянулся, слушая, как протестующе стонет все тело. Он уже слишком стар для такого путешествия, подумал он, хотя в автобусе было несколько мужчин и женщин старше его лет на десять, а то и больше, и они просидели без жалоб всю дорогу и, вероятно, просидят так же до самого конца. Анри оставался в автобусе до последнего, пока не решил, что рискует привлечь к себе внимание. Он двинулся к выходу, опустив голову, но все же не мог удержаться, чтобы не оглянуться, проходя мимо, и заметил выражение, промелькнувшее на ее лице, – паника, подумал он. Однако заставил себя идти дальше и не лезть не в свое дело.
Устроившись в кафе рядом с заправочной станцией, он стал ждать, пока она тоже выйдет из автобуса. Когда она наконец вышла, то сжимала в руках сумку с такой силой, будто ждала, что в любой момент ее кто-то выхватит. В кафе она пошла за другими женщинами в туалет. Он заказал café, бросил в него кусочек сахара и выпил, стараясь не морщиться от горечи. Испанский кофе был одной из многих особенностей жизни в Гранаде, с которыми он никак не мог примириться.
Из туалета она вернулась с еще более растерянным видом. Шла медленно, как будто отяжелев от глубокого сна. Ему стало интересно, когда она в последний раз ела, хорошо ли переносит солнце и местную жару. Ее белая кожа подсказывала, что едва ли.
Она подошла к стойке бара и села рядом с Анри. Он повернул голову и заметил маленькую родинку у нее на шее сбоку. Ее рука приподнялась – наверное, позвать бармена, – и он увидел, что рука слегка дрожит. Он не знал, говорит ли женщина по-испански, хотя бы чуть-чуть, а если нет, то не этим ли объясняется замешательство, которое он уловил в ее лице, когда автобус остановился. Возможно, она проспала предупреждение об остановке, но теперь он засомневался, что это что-то изменило бы.