Конструктор живых систем - стр. 7
– Экзамен сдан, тут я согласен с Софьей Олеговной, давно не попадался мне на глаза человек с таким даром. Более того, я не слышал о подобном и в других государствах. Обычно люди, имеющие что-то похожее, сразу идут в архитекторы или художники, либо начинают творить всякие безобразия. Помнится, слышал я, как в Данциге появился один ловкий мошенник, подделывающий бумажные купюры, и что самое интересное, по качеству они оказались гораздо лучше настоящих тевтонских гульденов, на том его и поймали. Что касается этого юноши, то он смог довести чертёж до логического завершения, ещё немного, и он стал не плоским, а объёмным, и тогда я рекомендовал бы ему поступать даже не в нашу академию, а в императорский лицей!
– Его туда всё равно не возьмут, – усмехнувшись, сказала Софья Олеговна, – и вы это, Артемий Викторович, прекрасно знаете. Его отец имеет звание почётного гражданина, он выслужил себе личное дворянство, но его сын не дворянин, как не дворянка и его мать. Вы же читали прилагаемую справку, она мещанка, дочь мелкого почтового чиновника. Безусловно, она вырастила прекрасного сына и смогла дать ему хорошее образование, даже, можно сказать, отличное, но в императорский лицей его не возьмут, пока он не получит личное дворянство и не заслужит себе титул, что маловероятно в виду его очень юного возраста.
– Вот, Софья Олеговна, всегда вы так. Прямо на лету меня обрываете. Ладно, тогда берём его на инженерный факультет.
– Но…, – вскинулся, было, коллежский регистратор, но его слова оборвал скрип открываемой двери.
Весь бледный и словно потерянный, с блуждающим взором и забитой ненужными мыслями головой, я предстал перед членами приёмной комиссии и застыл в ожидании вердикта.
– Ну, что же, молодой человек шестнадцати лет. Вам же шестнадцать?
– Да, ваше благородие!
– Так вот, комиссия, под моим председательством, изучив ваши документы и оценив демонстрацию возможностей и силы вашего Дара, постановила…, – тут Артемий Викторович сделал немного театральную паузу, чем заслужил гневный взгляд от Софьи Олеговны и удивленный от старика Венедикта Порфирьевича, – принять вас в академию на инженерный факультет железнодорожного и водного транспорта.
– Но как же, я ведь хотел на военный факультет, ну, пусть не военный, на боевой, на рыцарский! Да на любой, вообще, где можно стать военным! – разволновался я, услышав вынесенный вердикт, покрываясь красными пятнами на бледной сейчас, как мел, коже лица. – Я же продемонстрировал вам созданный мной револьвер!
– Мы оценили, – посуровел председатель, – у вас есть дар, этот дар необычный, но он станет востребован для изобретательства паровых машин, тех же бронепаровиков, совершенствования старого оружия и создания нового, а не для использования его в качестве ударной силы. Вы это, надеюсь, понимаете, господин гимназист?
– Да, но я…
– Кроме того, наше решение окончательно и бесповоротно, вы допущены к поступлению в любой университет и академию, в которую принимают людей с даром, но за свой счёт. Руководство гимназии, которую вы закончили с отличием и похвальным листом, направило прошение в канцелярию министерства образования города Крестополя о выделении вам места для бесплатного обучения в инженерно-духовной академии, как имеющего к тому склонность и прилежание. Данное прошение было рассмотрено. К нему приложен наградной лист вашего погибшего за Отечество батюшки, которое даёт вам определённые льготы для поступления. Кроме того…, – тут Артемий Викторович нацепил себе на глаза тонкое песне и взял в руки небольшой лист гербованной бумаги, – кроме того, к этим документом приложено прошение от офицеров полка, в котором служил ваш отец, они ходатайствуют ровно о том же. Я думаю, вам известно, что обучение в инженерно-духовной академии имени императора Павла Третьего не только престижно, но и весьма дорого. Если вы об этом не знали, то я вам приведу несколько цифр. Стоимость годового обучения в академии равна тысяче двумстам злотых, у вас есть такая сумма?