Конспекты поздних времен - стр. 18
Только-только сформировали национальную доктрину, выяснили к общей радости дебилов, что Космос – существо разумное, возможно и есть Бог Живой явившийся во всей красе безгрешным клонам, многие поверили, что Он, несмотря на грозящую опасность уничтожения в чёрном огне костров квинтэссенции, даст им избавление в последнюю минуту, раз есть Живой и Всеобъемлющий! Содержащий их в Себе, и знающий о них, своих детях! Так на тебе, оказывается про клонов Божество и думать не хочет. Какое-то отсталое ветхозаветное существо получается, даже про самое наиважнейшее, про Мессию в нём понятия нет. Но возможно далее откроются двери в главное, со временем суть прояснится? Если конечно, хватит у них того времени.
– А о нас есть хоть что-нибудь? Читал? – потыркал Петровича, выведывая последние знания у гибнущей сигнатуры, которая не имела права лгать в столь ответственный момент.
– Пока… только о людях. Со временем…
Сигнатура Петровича с тихим шелестом исчезла, обронив в окружающее пространство полупрозрачные лепестки, напоминающие высушенные крылышки стрекоз, которые, крутясь вокруг своей оси, разлетались по округе, быстро исчезая из вида.
6. Беглый гроссмейстер
Городской шахматный клуб представлял из себя длинную, узкую, пыльную комнату, в которой у одной стены располагались сдвинутые в ряд столы. За столами напротив друг друга сидели молчаливые трезвые мужчины разных возрастов глядя на доски с фигурами, и после каждого хода громко, с размаха стучали по кнопкам шахматных часов. Те, кто не играли, молча стояли рядом наблюдая. Комментировать партии во время игры запрещалось уставом клуба.
Егоров надменно осмотрел публику и произнес, обращаясь к Криницыну:
– Я тебе сейчас наглядно покажу, кто такой есть барабашка – Або Цифал!
– Ради бога, не выпендривайся, – успел шепнуть ему Макс.
– Товарищи, внимание! – не реагируя на шепот в спину, громко и развязно обратился любитель точных наук к присутствующим. – Я тут по случаю, так сказать проездом, и хотел бы сыграть партийку с вашим местным сильнейшим шахматистом. Могу на интерес, могу бесплатно. Моя фамилия Егоров. Со мной секундант, прошу любить и жаловать.
И вытолкнул Макса перед собой. Так некстати оказавшись на всеобщем обозрении шахматной общественности, Макс вдруг заметил в углу профессора Щура, отчего давно нестриженные волосы на глупой голове зашевелились сами собой. Профессор был в обычном костюме с лоснящимися локтями, в котором он и лекции читал. Мизерные за толстыми стеклами черепаховых очков глаза глядели на Макса без всякого выражения. «Кажется, не узнал, – отлегло от сердца в первый миг, но тут же Криницын понял: – Завтра точно узнает!».
Присутствующие восприняли явление Егорова без должного энтузиазма. Некоторые наглые личности и вовсе не соизволили оторвать глаз от своих облезлых деревянных фигур: как сидели, так и остались сидеть, может чуть поморщились, тем более, что по соседству с бассейном «Труд», в котором ютился клуб любителей древней игры, располагался летний городской сад с колесом обозрения, качелями и многочисленными жёлтыми бочками пива вдоль главной аллеи. И в том замечательном городском саду с посетителями частенько случалась обычная оказия, что у них на самом интересном месте заканчивались финансы, после чего некоторые, особо сообразительные, забегали к шахматистам в надежде сыгрануть партийку-другую на деньги, дабы восстановить свои покупательные способности.