Конопляный рай - стр. 11

Брат сперва скрывал про коноплю, но, как известно, шила в мешке не утаишь. Постепенно изменился его взгляд, появился необычный блеск в глазах, а потом и развязанная манера разговора. Вместе с этим поменялся и круг друзей, среди которых Кася был самым частым гостем в их доме. В отсутствии матери, раскурив «по кругу» косяк, толпа сидела на полу и под музыку «улетала». Едкий дым незаметно проникал в мозг, пацанва глупо озиралась друг на друга, и тихонько хихикала даже от вытянутого пальца. В целом этот процесс назывался – заторчать, и толпа тихо торчала. Димка всегда отказывался, но сидеть в компании было почему-то интересно: делать свои дела, при этом слушать музыку и наблюдать. Музыка действительно была необычной, от которой иногда зашкаливало сердце, но чаще, возникал перед глазами незнакомый фантастический мир, втягивая чувствительное сознание куда-то в запредельное пространство. В такие минуты его уже нисколько не удивляло, что друзья закатывают опустевшие глаза или подолгу таращатся на какой-нибудь предмет. Он и сам был на грани психического помешательства, готовый принять вожделенный окурок, но чья-то рука отводила его в сторону, оставляя Димку в плену своих безобидных фантазий и грёз.

Готовили коноплю на удивление просто. Растертую в пыль траву, очень похожую на полынь и хорошенько высушенную, забивали в папиросину, перемешав с табаком, или скручивали из газеты «козью ножку». После этого «косяк» пускали по кругу, делая по две-три затяжки. Ленивый и бессмысленный «базар» мог тянуться бесконечно. Вялые слова, порой ничего не выражающие, не провоцировали на спор, ребята просто таращились в пустоту и тихонько хихикали, извлекая из невидимого пространства едкого приторного дыма причудливые жесты рук и гримасы лица. К тому времени уже не звучала музыка, а лишь было слышно шипение звукоснимательной иглы по винилу пластинки. Потом кто-то предлагал повторить, снова чиркала спичка в полумраке задымленной комнаты, и Дима, словно очнувшись, выдёргивал себя из этого смрада и пустоты, и с полным безразличием к происходящему, оставляя брата в компании дружков, уходил бродить по слободке. Иногда он задумывался, почему это новое увлечение брата его нисколько не волнует. Он, конечно же, понимал, что занятие это мерзкое, и кому как ни ему надо было повлиять на родного брата. Иногда он ловил себя на мысли, что в тайне радуется такому падению. Вместе с взрослением и забвением общих детских игр и интересов, любовь к брату постепенно переросла в неприязнь, а порой и в ненависть. Но другого дома и другого брата у него не было, и потому приходилось быть всё время рядом, и просто наблюдать, и ждать неизвестно чего.

Однажды, в очередной свой визит после долгого отсутствия, Кася показал новый способ приготовления конопли. Матери, как обычно, не было, и обстановка располагала к творчеству. Пробив через плотную ткань белой школьной рубахи сухую траву в чистый таз, Кася пальцев собрал зеленый осадок с его стенок и, поместив всё в плотную ткань и распарив всё это над кипящим чайником, плотно прижал дверью. Через пять минут зеленая пыль превратилась в твердый камушек.

– Ну, и что теперь? – недоумевал Пашка. – Сожрать ее, что ли?

– Давай щипчики, которыми ногти обстригают. Еще не всё, – успокоил Кася.