Конфиденциально. Ближний Восток на сцене и за кулисами - стр. 57

Москва никогда не пренебрегала отношениями с арабскими монархиями. Не только не воздвигались идеологические барьеры, но ни разу Советский Союз не был каким бы то ни было образом замешан в действиях по смене монархических режимов в арабском мире. Руководствовались логикой: изменение социально-политического строя может произойти только в случае вызревания внутренней, а не экспортируемой извне революционной ситуации. Она определялась как невозможность народных масс жить по-старому и неспособность руководить ими старыми методами. Пожалуй, единственный раз СССР отступил от этого принципа, введя войска в Афганистан в то время, когда революционная ситуация там не существовала.

Но после того как произошел переворот в Йемене, СССР не остался в стороне и активно поддержал Египет, в том числе не только политически, но и подкрепив его военно-транспортными средствами. Здесь проявилась уже логика другого рода: стремление помочь насеровскому Египту, который после крушения объединенного государства с Сирией все больше разворачивался в сторону СССР. К тому же Советский Союз не мог пройти мимо того, что прогрессивным переменам в Йемене реально угрожали силы, координируемые и поддерживаемые извне, а Египет им противостоял.

Революцию в Йемене начала группа молодых офицеров. По роду своей службы они не раз выезжали в Каир и не скрывали своего восторга по поводу тех мер, которые проводил Насер в своей стране. Такое восприятие египетской действительности было более чем естественным на фоне средневекового застоя в Йемене. Родо-племенная структура с всесилием шейхов, с самодержавной, беспрекословной властью главного из них – имама, который одновременно был духовным вождем самой сильной в стране мусульманской секты зейдитов, сохранилась в Йемене почти в первозданном виде. Кстати, полковник Саляль возглавил восстание против монархии, будучи начальником охраны Бадра, а до этого пять лет по приказу имама Ахмада просидел на цепи в буквальном смысле этого слова в яме, куда ему сбрасывали еду.

Из всего изложенного не следует, что Йемен оставался полностью оторванным, отгороженным от всего мира. Эхо событий, происходящих в других странах, доходило до Ходейды, Саны, Таиза. Это во многом подготовило и провозглашение республики. Не миновало Йемен и эхо национально-освободительного движения. Действия Англии в соседних султанатах Южной Аравии, в Адене вызвали гневный протест сотен тысяч йеменцев. Сюда протекали слабые ручейки, берущие начало из мощного потока развития мировой техники, культуры. Но, пробиваясь в Йемен, XX век зачастую вплетался здесь в удивительный клубок противоречий.

Нагляднее всего демонстрировал жизнь монархического Йемена дворец имама Ахмада в Таизе, где он провел последние годы своей жизни. По заданию редакции я прилетел в Йемен вскоре после свержения имама и имел возможность побывать в той комнате, в которой сохранилось в нетронутом виде все, что его окружало. Ахмад, по-видимому, очень любил часы – ими были увешаны все стены. Но бой часов не доносил до него отзвуки времени. Под стенными часами рядом с кроватью имама лежала кожаная плетка, которой он стегал своих слуг и наложниц. На бюро под стеклом фотография, на которой имам у красочной арки городских ворот Саны, испещренных изречениями из Корана, наблюдал за публичной казнью – палач приводил в исполнение приговор суда, определившего, сколькими ударами сабли должна быть отделена от тела голова несчастного. Тут же кандалы. На мой недоуменный вопрос сопровождавший меня йеменец ответил, что они использовались по приказу имама, стража заточала в них любого, кто мог вызвать гнев правителя. А на другой стене – фотография Юрия Гагарина. Имам аккуратно вырезал ее из журнала. На небольшом письменном столе два спортивных стартовых пистолета. Имам стрелял в себя из этих пистолетов в присутствии стражи, чтобы доказать: его не берут никакие пули. Посреди комнаты на треножнике портативный экран, а перед ним небольшой проектор. Каждый день для имама крутили кино, но этот зал был единственным «кинотеатром» на весь Йемен. Имам категорически запрещал своим подчиненным смотреть кинофильмы.