Конечная остановка. Собрание сочинений в 30 книгах. Книга 11 - стр. 3

По понятиям советской науки нельзя было даже ставить вопросы таким образом, чтобы одним из вариантов ответа было бы: «Так создал Бог». Понятно, что ни один ученый (верующий или атеист – неважно) не пришел бы к такому заключению, потому тем самым он порвал бы все отношения с наукой. Но это понятно было ученым Запада, а в СССР, где слово «Бог» невозможно было употребить даже в сослагательном наклонении, научная проблема «начальной точки» в мироздании не могла рассматриваться в принципе. Мироздание не могло иметь начала, потому что начало ассоциируется с Богом, а Бога нет, и значит, Вселенная бесконечна в пространстве и времени.

Именно в СССР возникло понятие «воинствующий атеизм», которое впоследствии приобрело ругательный оттенок – вполне естественно, определение «воинствующий» требовало от простого неверия в существование Творца непременно борьбы против всех, кто в Творца верил. В мире двух аксиом советский ученый не только должен был выбрать непременно одну («не верю!»), что было бы естественно для научного работника (и не обязательно в личном плане), но «с оружием в руках» бороться против тех глупцов, кто в ХХ веке, веке атома и полетов в космос (и ведь серьезно спрашивали у первых космонавтов: «А Бога вы в космосе видели?» Они, понятно, отвечали: «Нет»), продолжает верить в существование какой-то Высшей силы, без которой наука прекрасно обходится.

Наука-то обходится, но вера в Бога к науке не имеет никакого отношения. Как, кстати, и к религии. Это просто выбор одной из жизненных аксиом – выбор этот может быть осознанным, основанным на собственном духовном (в том числе мистическом) опыте, а может быть не осознанным, если человек с раннего детства воспитывался в определенной среде, привык в этой среде жить и аксиомы, принятые в это среде, воспринимать, как собственные.

Воинствующий атеизм советского толка, похоже, действительно исчезает вместе с его носителями. Но «свято место пусто не бывает»: место воинствующего атеизма занял воинствующий теизм, что нисколько не лучше.

* * *

История науки связана с постоянным искушением выбора. Представьте себе физика начала позапрошлого века, ничего не знающего о законах электродинамики. Он наблюдает потрясающую гармонию в мире, где заряды притягивают друг друга, будто планеты, и не понимает, как это возможно. Какой должна быть его реакция? Только Бог мог создать такую гармонию.

Развитие науки – это последовательная смена эмоций: восхищение перед очередным открытием (разве слепая и тупая природа могла?..) сменяется поисками объяснений и обнаружением разгадки, за которым следует новое удивительное открытие. Ученый, который не останавливается в восхищении перед новой загадкой природы, на мой взгляд, – плохой ученый. А ученый, который останавливается перед этой загадкой, да так и застывает, повторяя «вот создание Божие», – это не ученый вообще.

Исследователь, переставший верить в материалистическое объяснение эволюции человека, никогда, конечно, эту эволюцию объяснить не сумеет. Он остановился в восхищении, а нужно, восхитившись, продолжать поиск.

Принятие аксиомы существования Высшей силы объясняет любую научную загадку. И эволюцию человека, и разбегание галактик, и обнаружение скрытых текстов в Торе. И вообще все, что мы еще не открыли во Вселенной. Следует ли из этого, что Высшая сила действительно существует? Нет, ибо сказанное – не доказательство, а всего лишь неумение (зачастую – нежелание) человека верить в то, что непознанное сегодня будет познано завтра. Как были познаны законы электродинамики, квантовой физики и так далее.