Конечная остановка (сборник) - стр. 40
Сара молчала, машина резко вывернула в левый ряд, где оказался просвет. Собственно, в чем проблема? В Грэфхем он может съездить и сам, в конце концов. Не сегодня, конечно.
– Мы едем в Грэфхем, – голосом, лишенным эмоций, произнесла Сара. – Гаррисон – старый человек. Может, он вообще ничего не помнит, но у меня почему-то ощущение, что мы непременно должны поговорить с ним сегодня.
– Странно, Сара, у меня такое же чувство, – тихо сказал Алкин.
– Нетерпение, – похоже, Сара пыталась оправдаться перед собой. – Всегда со мной так. Ничего не случится за день или два. Но кажется, что, если не сделать этого сегодня, то никогда себе не простишь. Впрочем, при таком трафике…
Возникла развилка, большая часть машин свернула налево, в сторону Лондона, и шоссе оказалось почти пустым, впереди выползло из туч багровое закатное солнце и сразу скрылось в сером мороке, став похожим на бледную полную луну.
– Синхронистичность, – сказал Алкин. – Только вы сказали о трафике…
– Почти все едут в Лондон, а не на запад, – улыбнулась Сара. – Вы пока подумайте, что мы станем спрашивать у Гаррисона.
– А что вы скажете Тайлеру? – вырвалось у Алкина.
– Алекс, вам не кажется, что…
– Простите.
Сара промолчала.
Дом престарелых в Грэфхеме представлял собой десяток коттеджей, соединенных гравиевыми дорожками. Охранник на въезде спросил, кого они хотят видеть, и, услышав ответ, дал точную информацию: мимо двух коттеджей прямо, потом налево до коттеджа номер семь, у мистера Гаррисона вторая комната, но он сейчас, скорее всего, в гостиной смотрит телевизор. Или спит перед телевизором, что одно и то же.
Тайлеру Сара позвонила, когда они подъехали к повороту на Бакден и остановились перед светофором. Алкин старательно делал вид, что ничего не слышит, и действительно не слышал. Во всяком случае, когда зажегся зеленый, и Сара рванулась с места, едва не врезавшись в бампер ехавшей впереди машины, Алкин не смог вспомнить ни слова из разговора.
Гаррисон действительно смотрел в холле телевизор. Точнее, спал. Он сидел в инвалидной коляске – старенький, сморщенный, совершенно лысый, с большими оттопыренными ушами, похожий на летучую мышь. Если его подвесить к потолку вниз головой, сходство будет полным, – подумал Алкин и устыдился своей мысли.
Слух у старика, однако, был хорошим. Пока Сара объясняла поднявшейся им навстречу сиделке цель визита, Гаррисон открыл глаза и повернул голову, подслеповато разглядывая вошедших.
– Пустите их, Анна, – неожиданно громким, хотя и хриплым голосом, потребовал Гаррисон. – В кои-то веки ко мне посетители, а вы им допрос устраиваете. Проходите, молодые люди, берите стулья. Анна, отодвиньте меня, пожалуйста, от этого чертова ящика – он вопит, как тысяча чертей, мы не сможем нормально разговаривать. Или звук приглушите, но тогда эти старые хрычи ни черта не услышат.
Старик говорлив, – подумал Алкин и сам отвез коляску к дальней стене. Сара пододвинула стулья.
– Я вас не знаю, – заявил Гаррисон.
– Это мисс Сара Бокштейн, – представил Сару Алкин. – Она работает в мэрии Бакдена.
– А это, – сказала Сара, – мистер Алекс Алкин.
– Иностранец, – констатировал Гаррисон. – Сейчас в Англии иностранцев больше, чем нас, даже здесь работают филиппинки и один негр из Конго. Каково? Вы откуда приехали, молодой человек?