Конец света - стр. 4
– Картина неправильная!
Диаграмма на экране заколыхалась.
Во мне взыграл патриотизм.
– Да, наш человек еще живет в системах. Интересы систем и отдельных блуждающих особей бывают непримиримы…
Я ощущал завалы моего незнания, и трудно было спорить. Меня осматривали с огромным любопытством.
Вмешался Улисс.
– Драться в войнах – это черта низших цивилизаций. Их войны с убийствами миллионов самых пассионарных – страшное разбазаривание интеллектуального потенциала. Их наука, изобретения служат усовершенствованию средств войны.
На Земле я смотрел на войны со стороны, через экран телевизора, но тут смутился, словно лично отвечал за людей, не на кого опереться. Представительствовал за все человечество. Сподобился! Ты вечности заложник у времени в плену. Хорош представитель, со столькими пороками, незнанием своей родины!
– Нет, – доказывал я. – Теперь у нас новые условия, уходят преграды систем и самой природы. Грядет глобализация. Это путь гармонизации различий, конфликтов между всеми общностями. После развала Империи люди изменились. Не стало притворства добра, гуманизма, о чем пели в песнях и стихах. И это благотворно. Своеволие человеческого характера выскочило наружу, жадность стала неприкрытой. Но оттуда растет новый землянин, с совестью и болью за всех!
До меня дошел смысл их речей, я ужаснулся тем, что происходит на моей родине. Недаром многие ближние страны удирают от нас. Спасаться надо от этого неперебродившего народа, неуверенного и жестокого друг к другу!
– Да, мы полны пороков! – не выдержал я. – И я горжусь этим. А вы, чистенькие, дистиллированные…
Дальше не знал, что сказать, и обозлился на себя.
– У вас слишком легкая жизнь. Уходите в неизведанные смыслы – без трудностей, которых вас лишила расшифровка генома, темной энергии вселенной. У нас есть цель – вырваться из дурной бесконечности. А с чем тут бороться?
– Да, мы избавились от рисков, – озадаченно сказал Муса. – Но есть объективные риски – рок наступления Космоса. Высшая цель – преодоление его, в бесконечной борьбе и познании. А у вас даже не вижу желания преодолеть дурную бесконечность ваших пороков.
– А что же такое циклические революции, ломающие невыносимую жизнь?
– Ваши революции ничего не дают, – продолжал Улисс, знаток цивилизаций. – Происходит бифуркация, потрясение, после чего приходит власть еще худшая.
– Им нужна одна революция, – обратился он к Форуму, – та, что заменит homosapiens на homoamantis(человек любящий).
– Ваша жизнь без наших пороков скучнее, – упрямо возражал я. – То есть, я имею в виду другое.
Что другое – разве объяснишь? Даже их музыкальный слух не поймет. Мне нужна вся эта бездонная новизна – но вместе с Землей.
Муса улыбался, мне показалось, коварно.
– Вы любите играть, проигрывать ситуации в конвенциональном пространстве, но это особого рода игра: чтобы получить свое.
– Скорее, мы без ума от самой игры, не приносящей ничего корыстного!
Все почему-то оживились, загудели в свои клаксоны.
Ряды аплодировали, наверно, Мусе и Улиссу, потому что не знали, что такое пороки, добро и зло.
Нефертити посвятила свое сообщение сексу на Земле:
– У земных заложена огромная сила эроса, коренная сила продления рода. Примитивные способы размножения. Неуправляемая демография. И всего лишь частичка наслаждения тела. Принимают секс за любовь в однообразных песнях-поделках, ради наживы и славы. Взращивают особых существ женского пола, «гламурных» богинь. Они накрашены древними кремами и красками, скрывающими недостатки их несовершенного развития, – это у них для обольщения. Характер женщин искажается из-за некритического ухаживания мужчин. Желание их писателя Чехова видеть в женщине человека, «подающего мужчине пальто», то есть приравнять к мужчине, там не выполнимо.