Конец империи - стр. 11
– Даже не надейся на это! – рассмеялся Саттон. – Твой топот слышен за километр, а бас разносится еще дальше. Лучше за ней прослежу я…
– Пусть будет так, – подвел итог Аято. – У нас получается весьма колоритная компания, хотя, может, это и к лучшему…
Никто из землян и аланцев не возражал. Храбров приблизился к Зенде и негромко сказал:
– Мы согласны.
На лице гетеры появилась довольная и чуть злорадная улыбка.
Тиун была неплохим человеком, но власть заставляла ее совершать неблаговидные дела. Чтобы остаться на вершине, ей приходилось плести интриги, избавляться от соперниц, карать неугодных.
Увы, такова участь всех лидеров. Нет ни друзей, ни близких. Стоит правителю дать слабину, как его трон тотчас зашатается. Завистники своего шанса не упустят.
Спустя полчаса Зенда отправились в обратный путь. С тяжелым грузом оливийки двигались очень медленно.
Наемники отдали мутанткам на хранение часть оружия и боеприпасов. Тащить с собой весь запас не имело смысла, да и силы людей не беспредельны.
Снаряжение воинов весит не меньше тридцати килограммов. Наемники взяли с собой по тысяче патронов россыпью и восемь оставшихся одноразовых гранатометов.
До сих пор сильно хромал Тино, имели раны Дойл, Азамат и Эриксон. А путь предстоял неблизкий.
Плотно подкрепившись и отдохнув, отряд неторопливо готовился к путешествию. Выход назначили на восемнадцать часов. Это время, когда жара начинает спадать, и дышать становится гораздо легче.
До наступления темноты земляне рассчитывали пройти километров двадцать. Им предстояло перестроить привычный ритм жизни. По джунглям ночью далеко не продвинешься.
Взвалив на плечи рюкзак, де Креньян с пафосом проговорил:
– С Богом! Начинается новая жизнь. Надеюсь, она принесет нам счастье, покой и благополучие. – Чуть подумав, француз добавил: – Хотя бы года на три.
– Сильно сомневаюсь в этом, – возразил Стюарт. – Мир Оливии ничем не отличается от земного. Войны, грабежи, убийства… Быть в стороне, не вмешиваться в события просто невозможно. Либо ты поддерживаешь одну сторону, либо другую. Третьего не дано.
– Что верно, то верно, – согласился с шотландцем Мануто. – Спрятаться в лесу и в страхе ждать прихода бандитов или завоевателей – удел слабаков и трусов.
Мы – не такие. Призвание солдата – острый клинок и крепкое копье. Смерть достойна лишь тогда, когда у тебя в руках есть оружие!
– Красивая речь, – без малейшей иронии вымолвил Аято. – Но вы забыли еще об одном немаловажном обстоятельстве. Мы несем народам Тасконы плохую весть. Ведь ни долы, ни лемы не знают о вторжении Алана. А это – не войска Яроха, вооруженные грубо сделанными кинжалами, копьями и арбалетами. Новый противник куда опаснее всех остальных агрессоров вместе взятых. Мы – вестники беды. За нами по пятам движутся машины захватчиков. Никакие стены, валы, рвы не спасут защитников городов.
– Будем надеяться на лучшее, – произнес Олесь.
Русич двинулся в путь первым, за ним следовали самурай, Дойл, Воржиха и Троул. Завершали колонну Жак и Линда.
Отряд постепенно вытягивался в цепочку. Воины были наслышаны о местных «сюрпризах» и потому старались держаться поближе друг к другу. Стать жертвой хищников или дикарей никому не хотелось.
Из-за тяжелой ноши разговоры быстро стихли. Каждый предпочитал думать о чем-то своем.