Конец игры - стр. 42
– Ну, сам подумай: если я сейчас здесь, а не в Доргоне подле Дэмиена, то это о чем-то говорит? – уклончиво отозвался Ронни.
– А зачем тебе быть при Дэмиене, если сейчас при нем Эвелина? – Далион постарался, чтобы ни тени эмоции не скользнуло в его голосе. Ему было слишком больно вспоминать бывшую ученицу императора и то, где и с кем она находится сейчас.
Прежде чем ответить на этот вопрос, Ронни одним глотком осушил предложенное вино, словно собираясь с духом. Затем небрежно плеснул себе еще и только после этого негромко поинтересовался:
– Далион, когда на кону стоит свобода одного человека против жизней сотен сородичей, что ты выберешь?
Мужчина удивленно вздернул брови. Неужели дядя Эвелины действовал не по собственной воле, когда забирал племянницу с Запретных Островов? Возможно. Но почему тогда он вернулся? Или думает, что в лице старшей гончей найдет достойного союзника? Глупо. Далиону при всем желании нечего предложить имперскому магу. У него нет ни войска, чтобы вырвать Эвелину из рук императора, ни золота, чтобы нанять воинов для поистине самоубийственной задачи. Все, что он может предложить иноземцу, – это свой меч и свою жизнь.
– Дэмиен поставил передо мной ультиматум, – сухо проговорил Ронни, убедившись, что гончая не торопится с ответом. – Или я соглашаюсь участвовать в охоте на родную племянницу, или мой род объявляется вне закона. Я уже имел несчастье увидеть на примере семейства Высочайшего Младшего Бога, как жестока и быстра бывает расправа императора с неугодными. Что мне еще оставалось делать?
– Все равно так нельзя было поступать! – Нор, не выдержав, взвился на месте. – Это ваша племянница! А вы отдали ее императору. Он же убьет ее!
– Не убьет. – По губам мага скользнула кривая ухмылка. – Дэмиен и пальцем не тронет Эвелину. По вполне понятной причине. И твой хозяин знает, что я прав. Не так ли, гончая? Моя племянница ведь рассказала тебе о пророчестве Дарина?
– Рассказала. – Далион легким движением руки осадил Нора, который рвался продолжить спор. – Но твои слова меня совершенно не успокаивают. Кто или что сумеет помешать Дэмиену, если тот вздумает прибегнуть к силе?
– Император так не сделает. – Ронни несогласно покачал головой. – Это не в его манере – действовать настолько грубо. Он полагает, и полагает справедливо, что победа намного приятнее и слаще, когда побежденный по доброй воле сдается на милость врага.
– Тем более. – Далион невольно передернул плечами от омерзения. – Эвелина может не устоять перед искушением.
– Ты не уверен в ней? – Ронни с интересом посмотрел на гончую. – Я, к примеру, в своей племяннице абсолютно не сомневаюсь. Однажды она уже прошла полный путь укрощения под руководством императора. Полагаю, второй раз ту же ошибку моя племянница не допустит и не поверит более Дэмиену. Или у тебя другое мнение на этот счет?
– Я думаю, что когда императору надоест упрямство Эвелины, он отступится от своих принципов, – тщательно выверяя каждое слово, проговорил Далион. – Дэмиен не станет ждать вечно. И мы возвращаемся к тому, с чего начался наш разговор. Зачем ты пришел ко мне?
На этот раз Ронни долго молчал. Отблески зажженных свечей ложились неровными чахоточными пятнами на его щеки, метались в темных спокойных глазах имперского мага. Далион ждал, а незваный гость не торопился прервать чрезмерно затянувшуюся паузу.