Конец Антропоцена - стр. 55
Арина посмотрела на Мирона с удивлением, она увидела его сосредоточенный на ней взгляд. И тут на нее нахлынула такая волна решительности, что она мгновенно ощутила прилив сил. Едва улыбнувшись, она попросила:
– Расскажи-ка мне об отличиях этой снайперки от классической советской! Насколько сильная отдача и какие имеются нюансы?
Мирон одобрительно кивнул, потом тихонько похлопал Арину по плечу:
– Ты молодец! Давай я все расскажу, а потом и покажу.
Пока Мирон говорил, Арина очень внимательно его слушала. А он рассказывал детали, которые должны были помочь укротить отдачу от этого оружия, упростить попадание в цель и обрести такую нужную для них обоих победу над собой. В какой-то момент Арина украдкой взглянула на Олега. Он стоял около мишени и показывал ей большой палец правой руки: молодец!
Через десять минут Арина и Мирон уже шли в сторону начальства. Кто из них был более доволен, сразу было не разобрать. Мирон шел и открыто улыбался. Арина же шла четким шагом, и на ее душе было спокойно и как-то удивительно легко и тепло. В голове проносились мысли, что она справилась и осталось отстоять только завтрашнюю, последнюю проверку.
Они подошли к столам, за которыми сидело начальство. Все с интересом смотрели на Арину с Мироном.
Последний гордо заявил:
– У нас два в яблочко, еще пять в пределах двух колец и остальные не выходят за края мишени. Моя личная оценка и оценка помощника экзаменатора – твердая пятерка по всем трем испытаниям. Прошу ознакомиться с подписанным личным табелем данного претендента. Также прошу учесть мою оценку данного кандидата на принятие в состав рот. Экзаменуемая показала отличную стрессоустойчивость, хорошие показатели стрельбы, а еще отличное умение работать в команде. Очень прошу учесть все это.
Ничипоренко и Ковальский довольно улыбались. Ничипоренко сказал:
– Мирон, ты молодец, отличный результат. Я обязательно учту это во время рапорта.
Повернувшись к Арине, он продолжил:
– Я очень рад, что вы справились. Так держать. У вас остается всего лишь одно испытание. Сейчас вы можете быть свободны. Кстати, скажите своим товарищам, что все, кто отстрелялся, свободны. Результаты будут объявлены после ужина, в девять. Жду вас на месте в это время.
– Вас поняла, господин капитан, – ответила Арина.
Она развернулась и направилась в сторону своих новых друзей, что расположились на траве недалеко от рощи.
Чем дальше она удалялась от Ничипоренко, тем больше ощущала его направленный ей в спину взгляд. При разговоре с ним от нее не ускользнул тот факт, что Ничипоренко уже достаточно пьян. И что он своими сальными глазками буквально раздевал ее. Она вспомнила, как он несколько раз, уставившись на ее грудь, облизал свои белесые губы. Как он своими необычайно длинными и тонкими для мужчины и для его плотной комплекции пальцами с почти прозрачной кожей водил по карандашу, которым незадолго до этого делал какие-то записи. Он так поглаживал этот карандаш, как будто это был не карандаш, а его детородной орган. Его рот в это время был слегка приоткрыт, и он то и дело ёрзал на стуле, закусывая губу. Самое противное, что все эти мерзкие телодвижения видели и другие офицеры.
К горлу Арины подкатила волна тошноты. Арину передернуло так сильно, как будто по телу прошел электрический ток. Она подумала о том, как будут развиваться события, если Ничипоренко запишет ее в свою роту. В таком случае будет лучше сразу идти и записываться в отряд смертников. Она не была ханжой или праведницей и понимала, что теоретически на войне может случиться что угодно. Но сейчас явно были не те варианты, на которые она могла согласиться.