Конец Антропоцена: Аберрация в багровых тонах - стр. 8
Вспомнив о командире третьей роты, Арины вернулась обратно.
Бейдер стоял на том же месте, где она его оставила, и задумчиво смотрел в стену палатки. Услышав ее шаги, он очнулся, посмотрел на Арину, изогнул бровь:
– Забыла что-то сказать?
– Да, вы знаете… я хотела спросить про Георга Конева.
– А, да-да. Субботин рассказал мне про эту проблему. Решим ее в скором времени. Или ты хочешь сделать это срочно?
– Ну, желательно. Он подрывает доверие ко мне солдат. А нам этого не нужно. Лучше всего – отправить его домой. Человека на руководящую должность я найду. У меня хороших людей много.
– Ну, хорошо. Значит он едет домой, а не с нами. А в следующие пару-тройку дней мы его переведем в другой батальон. Устраивает так? Или ты официально хочешь его понизить в должности?
Арина задумалась. И произнесла:
– Я не знаю, как бы это получше сделать. Хотела с вами посоветоваться.
– Мой совет – пока не делать ничего и взять его с собой. И смотреть в процессе работы, где еще можно к чему придраться. Одного эпизода недостаточно для безболезненного перевода. Да и ты не трусиха, а со стороны может так показаться, если мы его сейчас выкинем. Я думаю, лучше будет, если ты его поставишь на место перед всем батальоном. И вот тогда точно можно будет спокойно понижать его в должности и отсылать вон.
– Хм, возможно, вы правы. Давайте попробуем так.
– Хорошо. У тебя еще какие-то вопросы или просьбы остались?
– Нет, вопросов нет.
– Идите, Арина! И помните, что пока ничего лишнего никому не нужно говорить. У нас еще пять часов на вывод всех на поверхность. А дальше двинемся в путь.
Арина вышла, оставив Бейдера наслаждаться заслуженным одиночеством.
Путь домой
В восемнадцать ноль-ноль этого же дня вход в бункер закрылся, и основная его часть опустилась под землю, оставив на поверхности только небольшую часть крыши в форме полусферы, в которой не было ни окон, ни дверей, так что пробраться внутрь больше не представлялось возможным.
Арина с семьей была распределена в бронемашину, которая вместе с несколькими другими раньше всех покинула место, которое послужило их спасению. Постояв около получаса за пределами огороженной заборами территории заповедника, бронемашины отправились в путь. Вместе с ними в первой бронемашине выехал Александр Нахимович Бейдер. Машина эта представляла из себя тяжелую бронированную фуру. Кроме Бейдера и Арины с семьей, в огромной машине находились Михаил Субботин, Леонид Петров, Ярослав Хохлов, Герман Кардинер и Даниил Ковальский. Было еще несколько офицеров из спец-роты. Во втором отсеке бронемашины разместились члены семей вышеперечисленных военных.
Благодаря тому, что у Германа и Ковальского семей не было, для размещения остальных людей как раз хватило места.
Бейдер хмурился. Если бы кто-нибудь рискнул задать ему вопрос, действительно ли он чем-то встревожен, он сказал бы, что дело обстоит гораздо хуже. Он был озадачен и даже зол. Он совершенно не понимал, что происходит. Президент, обещавший вот-вот принять решение о дальнейших их перспективах, отказывался вводить армию в город, а министр обороны никак не мог разобраться, как в этой ситуации лучше поступать.
Перед отправкой Бейдер выступил перед всей двенадцатитысячной толпой, покинувший бункер. Он говорил много. Старался ничего не упустить. Сам беспокоился из-за того, что по-прежнему не имел достаточной информации о том, что происходит вокруг.